О текущем состоянии дел в межрелигиозном диалоге представителей различных конфессий нашей страны мы побеседовали с одним из ведущих востоковедов России, доктором исторических наук, профессором кафедры мировых культур МГЛУ Романом Силантьевым.
– Добрый день, уважаемый Роман Анатольевич! Сегодня в мире происходят крупные события, касающиеся жизни каждого верующего. Религиозный фактор определяет мировые политические приоритеты. От того, как пойдет межрелигиозный диалог в глобальном масштабе, могут зависеть судьбы мира. Но в России сегодня мало слышно о работе Межрелигиозного совета нашей страны. Вы ведь имели к нему самое прямое отношение?
– Так точно. Как исполнительный секретарь Межрелигиозного совета России (МСР) и секретарь-координатор Межрелигиозного совета СНГ.
– И что интересного в Совете происходит сейчас?
– Межрелигиозный совет СНГ давно не собирался, но жив и здоров. Скоро его перезагрузят на очередном саммите духовных лидеров СНГ. В России же МСР работает теперь под эгидой митрополита Илариона. Его секретарем трудится мой коллега-исламовед, священник Димитрий Сафонов. Думаю, что в новых условиях Межрелигиозный совет следует усиливать. Его было бы хорошо дополнить еще минимум двумя мусульманскими центрами – ДУМ Дагестана и ДУМ РТ. Это самые крупные региональные муфтияты в России. Дагестанский муфтият уже и на федеральный тянет – его представители создали суфийские общины по всей стране. Ну, будет пять мусульманских центров вместо трех.
– А не вызовет ли это ревность представителей других конфессий? Не повлияет ли на равноправие членов совета?
– Не думаю. По положению об МСР они имеют один голос, потому что представляют одну религию.
– Как-то у Вас все благолепно выходит. Неужели нет никаких разногласий и проблем в такой сложной сфере?
– Да, есть некоторые. Вот, Совет муфтиев России на православный факультатив «Истоки» ополчился. Мол, вероломно с ними не посоветовались. Они вообще последовательно выступали против всех таких инициатив Церкви – против капелланов, против основ религиозных культур. Правда, заблокировать эти инициативы у них не получилось, потому что мусульманские центры все это поддержали.
– А должны ли школы, которые вводят религиозные факультативы, советоваться с представителями всех религий?
– Не должны. В мусульманских регионах аналогичные факультативы вводятся в рабочем порядке без переговоров на высшем уровне. Это внутреннее дело школ.
– В последнее время в экспертной среде вновь поднимается вопрос о необходимости внутриконфессионального мусульманского диалога? Такой диалог, на котором настаивали региональные дагестанские власти, действительно был. Опыт его, мало сказать, печален. Теперь мы слышим о необходимости богословского диалога представителей Русской православной церкви с российскими мусульманами. Как обстоят дела с этой идеей?
– Да, есть такие претензии. С одной стороны, представители Совета муфтиев периодически обвиняют Церковь в том, что она не ведет такого диалога. Видимо, предполагается, что диалог нужно вести именно с этой организацией. С другой стороны, сразу же возникает вопрос о том, с кем там говорить на богословские темы? С муфтием Равилем Гайнутдином, который не имеет высшего богословского образования, не знает арабского языка и не всегда точно отвечает на вопрос о количестве сур Корана? Может быть, его нужно вести с ректором Московского исламского института, этнографом Дамиром Хайретдиновым, который не выучил даже пяти столпов Ислама? Или с Дамиром Мухетдиновым, который не может отличить четки от бус? Или с братьями Аляутдиновыми, один из которых пропагандирует идеи Гюлена и заимствует чужие фетвы, а другой учит доверчивых мусульман, как стать триллионером?
– Даже в кругу СМР есть большие специалисты в области исламской теологии!
– Если Вы имеете в виду исламоведа и теолога доктора Тауфика Ибрагима, на чьих достаточно смелых идеях сейчас спекулируют гайнутдиновцы, то с ними православные могут пообщаться и напрямую, что периодически и делают.
– И все же диалог не сводится только к вопросам теологии. Это могут быть встречи по другим вопросам. Когда, к примеру, последний раз муфтий Равиль хазрат Гайнутдин встречался с предстоятелем Церкви? Ведь, по словам уважаемого муфтия, именно на той встрече была достигнута договоренность о создании Межрелигиозного совета России, и предложил сделать это именно он?
– Именно что по его словам. Первая и пока последняя встреча тет-а-тет у муфтия Равиля Гайнутдина была с патриархом Алексием в сентябре 1998 года. По итогам этой встречи сам муфтий публично ни о каких договоренностях по МСР не упоминал, зато хвалился победой над ярославским архиепископом, которого по его требованию патриарх Алексий якобы снял с должности, что тоже не совсем верно. А идея создать МСР появилась еще в 1991 году по линии ОВЦС Московского Патриархата, но мусульманский раскол помешал тогда ее реализовать. С патриархом Кириллом Гайнутдин пока не встречался.
– Что мешает встрече Гайнутдина с патриархом Кириллом, и встречался ли Патриарх лично с лидерами других централизованных мусульманских организаций страны?
– Ничего не мешает, кроме отсутствия у патриарха лишнего времени. Патриарху от этого конкретного муфтия ничего не нужно – все ключевые вопросы, требовавшие поддержки мусульман, давно решены. С мусульманскими лидерами он регулярно встречается – только за прошлый год прошли отдельные встречи с верховным муфтием Талгатом Таджуддином, муфтием Татарстана Камилем Самигуллиным и шейх-уль-исламом Аллахшукюром Паша-заде.
Продолжается прямой диалог с шиитскими иранскими организациями и другими зарубежными мусульманами. Позицию суннитского большинства Турецкой Республики и мусульманских общин Персидского Залива он может выяснить также без посредников. Посредничество в строительстве православных храмов в мусульманских странах патриарху тоже не нужно. В Шардже, к примеру, все было решено напрямую с эмиром.
Зато муфтию Гайнутдину от патриарха нужно много. Самое главное, что может дать такая встреча, – подтверждение своего самоприсвоенного статуса «главы мусульман России». Неважно, о чем пойдет речь на встрече, – в любом случае сайты Совета муфтиев напишут что-нибудь в своей обычном стиле о том, что якобы «произошла знаковая встреча лидеров христианской и мусульманской общин России». Хотя, замечу, уровни у патриарха и Гайнутдина немного разные.
С одной стороны, глава второй по размеру религиозной общины мира (больше только у Римского Папы), а с другой – четвертый по количеству общин в России муфтий. Гайнутдин даже митрополиту, управляющему Московской областной епархией, уступает по всем параметрам. Из семи регионов России, где этнические мусульмане составляют большинство населения, у Гайнутдина общины есть только в Башкортостане. Имея такую социальную базу, что он может знать о жизни мусульман всей страны?
Потом Гайнутдин будет жаловаться, что ему не дают строить мечети, и просить в этом помощи. Что самое смешное, однажды патриарх Алексий письменно поддержал инициативу строительства «кавказской» мечети рядом с Мусульманским кладбищем в Москве, но именно Гайнутдин этот проект заблокировал, заявив, что не нужно отвлекать средства от расширения главной мечети страны – его мечети.
– Но это уже совсем другая история, не так ли?
– Пожалуй, да. В завершение можно сказать, что межрелигиозный диалог в России идет вполне успешно, и будем надеяться, что он будет только укрепляться.
Беседовала Галина Хизриева, главный редактор портала Ислам.ру