Судя по данным официальной регистрации, в России ежегодно меняют место жительства 2–3% населения. Однако эти цифры, по мнению профессора, заведующего отделом социальной демографии Института социально-политических исследований РАН Сергея РЯЗАНЦЕВА, возрастут сразу в 2–3 раза, если учитывать людей, занятых на временных работах в ходе «коммерческой миграции».
– Сергей Васильевич, некоторые ваши коллеги утверждают, что положение с внутренней миграцией в нынешней России статистически сопоставимо с ситуацией конца позапрошлого века, с теми временами, когда наши предки из социальных низов отправлялись на отхожие промыслы. Так ли это?
– Да, такие аналогии уместны. Из городов и районов, где недостаточно рабочих мест, люди стремятся туда, где могут найти себе работу, что приводит, естественно, к сокращению населения в неблагополучных регионах. Причём эти регионы лишаются наиболее трудоспособной части своих жителей. Для страны это плохо, ибо Москва, Петербург и другие крупнейшие города России постепенно превращаются в этакие пылесосы, высасывающие трудовые ресурсы из других областей.
Главные же проблемы самих мигрантов известны. Неустроенность быта. Невозможность снять нормальное жильё, поскольку труд в России недооценён и зарплаты, мягко говоря, скромные. Особый дискомфорт, пожалуй, испытывают временные трудовые мигранты, которые надолго отрываются от семей (причём это нередко ведёт к разрывам и разводам). Всё чаще наблюдается такое явление, как «гостевой брак», когда мужчина заводит в городе своего постоянного пребывания «походную жену»… Возникают и другие бытовые сложности.
Мы проводили специальные исследования по Москве и выявили: от 10 до 15% умерших – иногородние и иностранцы. То есть как минимум каждый десятый, встретивший свою смерть в столице, – не москвич. Примерно те же цифры можно привести и в отношении детей, недавно родившихся в Москве.
Вообще наша система учёта неадекватно отражает происходящее. С советских времён этот учёт в той или иной мере связан с пропиской, официальной регистрацией. И хотя законодательно разрешена временная регистрация, точные цифры внутренней миграции назвать сейчас крайне сложно. Будучи прописанным, например, в Волгограде, какой-то человек может постоянно жить и работать в Москве, ибо с постоянной регистрацией здесь у него будут неразрешимые проблемы. К тому же по закону в любом городе Российской Федерации он может находиться беспрерывно в течение трёх месяцев, не регистрируясь.
Поэтому, говоря о снижении массовой подвижности в пределах страны, надо иметь в виду лишь уменьшение числа тех, кто переехал на постоянное место жительства, юридически закреплённое штампом в паспорте. В действительности миграционный поток, конечно, гораздо больше. И если учитывать людей, занятых на временных работах, участвующих в процессе так называемой коммерческой миграции, то цифры возрастут до 5–6%… В том-то и дело, что временная регистрация в официальной статистике не отражается никак.
Показатели, которые я называю, получены в результате обследования, проведённого в нескольких регионах. Здесь мы попытались дать более или менее реальную оценку внутренней миграции, но экстраполяция этих исследований на всю страну весьма приблизительная, грубая. Возможно, что в поисках лучшей доли по России перемещается примерно десятая часть её населения.
– Невооружённым глазом заметна возрастающая год от года интенсивность передвижения жителей (в основном молодых), едущих из глубинки в крупные города. Многие же учёные как будто этой тенденции не замечают, говорят, что эти цифры снижаются…
– Тот поток молодых и образованных, о котором вы говорите, всегда был, есть и будет. Его масштабы зависят от ситуации не только, допустим, в Москве, но и там, где они родились и выросли. Если регион развивается динамично, то миграционный поток оттуда скудеет. Хотя полагаю, что не только материальный фактор играет здесь важную роль, некая морально-карьерная составляющая тоже обуславливает миграцию. По моим данным, такой поток более или менее стабилен, однако все мы оперируем одними и теми же цифрами. Никто не может точно оценить происходящее, потому что внутренняя миграция в нынешних условиях просто-напросто не поддаётся должному учёту. В этом наша беда…
– Как внутренняя миграция коррелируется с общероссийской демографией?
– Напрямую. Миграция – один из факторов увеличения или уменьшения численности населения. Например, в столице численность населения сильно бы сокращалась, если бы не приток мигрантов. Причём в столицу чаще едут представители двух категорий – очень богатые люди, которые могут купить себе здесь баснословно дорогое жильё, весьма энергичная, перспективная молодёжь и трудоспособные люди среднего возраста.
Для областей, краёв и автономных республик, из которых они мигрируют, такой процесс – едва ли не трагедия, ибо он усугубляет депопуляцию. Например, на Дальнем Востоке и в некоторых регионах Сибири это приводит к большому оттоку населения. Магадан, Чукотка за последние пятнадцать лет потеряли почти половину своих жителей. В трудоизбыточных (имеющих избыток рабочей силы в трудоспособном возрасте) субъектах Федерации (таких, как Дагестан, Чечня или Ингушетия), напротив, миграцию можно рассматривать как явление позитивное, поскольку часть населения, выезжающая за пределы республики, получает возможность трудоустройства… Нашим же властям я бы посоветовал вместо того, чтобы ввозить гастарбайтеров из-за границы, использовать резервы внутренней миграции, досконально изучив и упорядочив этот стихийный процесс.
Источник: http://www.lgz.ru/article/571/