Горы и все остальное

Мы осели в городах и уже почти забыли, что самое интересное скрыто в горных районах, от которых нас отделяет всего несколько часов езды. Некоторые дагестанцы удивляются, увидев в своей ленте в социальных сетях фотографию, к примеру, Сулакского каньона: «Я и не знал(а), что у нас есть такая красота!» (сам не раз слышал). В общем, к месту крылатая фраза «Махачкалинских бродяг»: «Дальше Буйнакска нигде не была».



Восполнить этот пробел призван проект Минпечати республики под названием «52/52. Дагестан глазами дагестанцев», в рамках которого журналисты и блогеры побывали уже в двух десятках муниципальных образований. Так я съездил в Гуниб.

Первые настоящие горы начинаются уже через 50 км от Махачкалы. Лысые и безжизненные скалы нависают над самой дорогой, будто готовы в любой момент рухнуть на нашу машину. Скрываемся от «опасности» в Гимринском тоннеле, или, лучше сказать, он проглатывает нас. Но внутри не «темно, и тесно, и уныло», а очень даже светло и просторно. Как-то не сразу срастается в голове: в глубинке республики – и такое современное, европейского уровня сооружение. Самый длинный туннель в России, четырехкилометровый! Приятно. А вот мини-рынок на выезде – это уже по-нашенски. Он всегда был в этом месте, помню, в детстве мы всегда останавливались здесь, чтобы купить фрукты в дорогу.

 

Место встречи с нашими экскурсоводами – Гунибская ГЭС. Короткая фотосессия – и мы двигаемся вслед за «Волгой» нашего гида. Муртазали – настоящий горец, патриот и знаток родного края. Он рассказал нам много интересного о районе. Например, знает ли кто из вас, что в районе самый большой в мире природный памятник черепахе? Вот и я не знал – на макушке горы вдалеке мы заметили огромные камни, которые по форме сильно напоминают голову и панцирь древнего пресмыкающегося.

 

Километры серпантина, поворот за поворотом, мы поднимаемся все выше и выше. Взгляд падает в обрыв, глубину которого не определить из-за облаков, покрывших всю долину.

 

 

Аул Гамсутль Гунибского района издали похож на груду камней. А ведь каких-то 30 лет назад здесь кипела жизнь. В конце 90-х здесь еще жили четыре семьи, сейчас только Абдулжалил Абдулжалилов. Он – хранитель села, дагестанского Мачу-Пикчу. Уже много лет Абдулжалила в шутку называют мэром города Гамсутль. 

 

 

Ходить по развалинам было бы грустно, так что первую большую остановку сделали в селе Бухты, самом крайнем в районе, дальше уже села Лакского района. Окна его домов были хорошо видны через длинный объектив фотокамеры. 

 

Приезд делегации с фотоаппаратами, блокнотами и диктофонами – это, конечно, событие в скучной и размеренной жизни маленького села. Детский сад, школа, сельский клуб – первое, что мы осмотрели, хотя это последнее, что должно было нас заинтересовать, потому что эти учреждения во всех селах одинаковые: увидел одно, значит, увидел все.

 

«Проблемы, конечно, у нас есть», – начал было разговор глава сельской администрации Омарасхаб Газилов и осекся. «Зачем о проблемах? Идемте лучше пообедаем».

 

Проблемы во всех селах Дагестана одни: отсутствие газа, безработица, плохие дороги, нехватка средств на ремонт учреждений социального сектора. Уверен: если бы часть их в селах была решена, отток местных жителей был бы не столь масштабным. А что мы видим сейчас? Страшно представить, что будет с дагестанскими селами через 20-30 лет. И если сейчас мы сами и наши дети ездим в села хотя бы два раза в год в гости к бабушке с дедушкой, то скоро, увы, ездить будет уже не к кому. Сельская молодежь не возвращается в горы, предпочитая удобную жизнь в городах, и их тоже можно понять. Однако Бухты держится, и, несмотря на те проблемы, о которых написано выше, село строится и расширяется. Нижняя его часть вся из новеньких домов, поблескивающих только что установленными пластиковыми окнами.

 

После обеда мы пошли погулять по селу. И без того немноголюдный, в тот день аул в один момент опустел – все ушли на молитву, и только мальчишки на велосипедах крутились вокруг, охотно позируя нам.

 

Одним из самых известных выходцев села был заслуженный художник России Магомед Шабанов, отразивший в своих картинах вехи дагестанской героической истории. Стенд с его биографией и картинами в Доме культуры не без гордости нам демонстрирует сельский глава Омарасхаб Газилов.

 

 

Мы ползем по серпантину дороги, поворот за поворотом, из-за которых открываются глубокие зеленые долины с аулами. Дорога то спускается с гор, то вновь карабкается вверх, и, наконец, первая остановка недалеко от Согратля. Муртазали рассказывает про лес на склоне горы. Оказывается, здесь такая традиция: ежегодно каждый выпускник-согратлинец должен посадить как минимум одно дерево. Вот и получился лес. 

 

После посещения Согратля я понял, что это село даст фору любому другому в вопросах правильного подхода к делу. Цех по переработке пластиковых бутылок, находящийся при въезде в село, – гордость сельчан. Нам тут же продемонстрировали работу станка, шум которого заглушил наши разговоры: его острые ножи разрезали пятилитровую баклажку в мелкую крошку. Эти «опилки» впоследствии продают буйнакской фирме, занимающейся производством пластиковых труб. Вот оно, настоящее безотходное производство! Конечно, кроме экономической выгоды, подобный цикл переработки пластиковых бутылок имеет и экологическую подоплеку.

 

В советские годы власти хотели снести здесь  мечеть, но находчивые горцы, чтобы спасти ее, открыли в ней сельский клуб. А вот в конце декабря 2012 г. трагедии избежать не удалось – из-за устаревшей проводки сгорела мечеть вместе с уникальными рукописями Корана XVIII-XIX вв. Сгорел и расположенный над мечетью сельский клуб, где собиралась согратлинская молодежь. Односельчане своими силами восстанавливают мечеть, а спустя полтора года после пожара свои двери открыл и новый уютный молодежный клуб.

 

Глава Согратля Магомед Гаджиомаров рассказал о том, чем сегодня живет село, о планах его развития. На карте, что занимает значительную часть стены в кабинете главы, для удобства село поделено на несколько кварталов, каждый дом пронумерован. В селе провели перепись крупного рогатого скота. В специальном табеле несколько колонок. Напротив имен хозяев – данные коров: номер бирки, возраст, цвет. И клички: Маруся, Русалка, Коммунар, Герой и Берцин.

 

За селом устроены загоны для скота, огороженные проводом с током малой напряженности, как в Европе. Раз коснувшись такого заборчика, домашняя скотина уже не подойдет к нему и уж точно не разбредется. Волки, может быть, и не будут сыты, зато овцы точно останутся целы.

 

Обо всем важном: последних новостях, сходах, чрезвычайных ситуациях – жителям сообщают по мощному громкоговорителю, установленному в центре села. Нам тут же продемонстрировали его работу, приставив к микрофону мобильный телефон с музыкой.

 

В Согратле, как и в Гунибе, на «слепых» поворотах установлены зеркала для предотвращения ДТП. Они были закуплены в Санкт-Петербурге. Наш дружный смех вызвал рассказ главы села о том, как ему позвонил односельчанин: «Весь Ирчи Казака обошел, не нашел эти зеркала. Где ты их купил???».

 

Отсюда, из Согратля, Камиль Магомедов – Герой Социалистического Труда, братья Толбоевы, Магомед и Тайгиб, – Герои России. 

 

 

Недалеко от Согратля, в местности Хициб, в 1741 г. произошло Андалалское сражение, в котором сокрушительное поражение от объединенных сил дагестанцев потерпел Надир-шах со своей 150-тысячной армией. До того не знавший поражений, «Гроза Вселенной» бежал из Аварии с остатками своего войска: около 25 тысяч человек. Так что можно сказать, что крепче гор могут быть только горцы.

 

В память о той битве на возвышенности Хициб, там, где произошла главная схватка дагестанцев с иранским завоевателем, воздвигнут мемориальный комплекс «Ватан». До сих пор местные мальчишки находят в окрестностях свидетельства той битвы: кинжалы, шлемы. Магомед Абакаров, директор комплекса, рассказал нам и про Андалалское сражение, и про строительство мемориала. На смотровой площадке одной из башен комплекса мы сфотографировались. Девочки ради эффектного снимка легко вспрыгивали на шаткие платформы, из-под которых сыпались камни.

 

 

Последний пункт экскурсии.Некогда великое поселение, откуда вышли сотни ученых, врачей, военных, деятелей культуры, сегодня, к сожалению, выглядит заброшенным. Во многих окнах зияют пустоты, дома разрушаются. Сами сельчане стараются поддерживать те строения, куда уже давно не приезжают хозяева, потому что, если рухнет нижний дом, в опасности будут верхние, и наоборот.

 

Наш экскурсовод по Чоху Заур Цохолов – единственный молодой чохец, который вернулся после университета в село за последние 20 лет. Он – замглавы села по молодежной политике и бизнесмен: открыл в селе хлебопекарню, обеспечив рабочими местами четырех человек, что, по сельским меркам, весьма неплохо. Сельская молодежь, парни и девушки, активно участвует в жизни села. В прошлом году я стал свидетелем того, как чохцы устанавливали на улицах села урны. Ребята ремонтируют разрушенные памятники архитектуры, например, известный дом одного из первых офицеров-дагестанцев царской армии Мамалава и дом наиба имама Шамиля, наиба Андалалского округа Закари Нахибашева. 

 

Два года назад в блогосфере был популярен ролик, снятый в Чохе. Шутка заключалась в том, что в доме Мамалава при раскопках якобы нашли iPhone. Может, потому и не сохранился дом, что кладоискатели постоянно потрошили его. 

 

В планах Заура – открытие в селе этнодома. Работа уже ведется: реконструируется дом зажиточного крестьянина-кулака (его потомки безвозмездно передали жилище для этого уникального проекта, потому что сами восстановить дом, которому уже почти 150 лет, не могут), и все в нем будет выполнено в этническом стиле, с использованием всех элементов национальной культуры, начиная от внутреннего убранства до кухонной утвари. Работа осложняется тем, что к дому нет подъездной дороги и все стройматериалы доставляются на ослах. И даже это звучит в унисон проекту.

 

«У Дагестана три сокровища, – говорил великий Расул Гамзатов. –  Первое – это горы. Второе – море. Третье – все остальное».  Говорите эти слова своим друзьям из других городов России и мира, зовите их к нам, покажите им всю красоту родного края! Добро пожаловать в Дагестан!