Археологические находки на территории высокогорного и равнинного Дагестана свидетельствуют о том, что населению уже во II тысячелетии до н. э. были известны способы обработки древесины.
В монографии автор вспоминает также слова известного российского исследователя Е. И. Козубского, озвученные в книге «Дагестанский сборник», выпущенной в 1904 году. «Изделия унцукульцев известны далеко за пределами области, унцукульцы проникли и за границу; на последней парижской выставке они продали тысяч на 30 своих изделий, в 2-3 городах Франции и Англии возникли в последнее время даже склады их изделий и мастерская. Число мастеров в Унцукуле насчитывает до 500 человек». Геометричность построения орнамента была продиктована религиозным верованием народа, принципами исламского мировоззрения. Естественно, сама структура древесины определяла рисунок построения орнаментальной насечки».
Я бы не стала полностью соглашаться с автором А. С. Саидовой, хотя бы потому, что она сама утверждает, что искусством обработки дерева племена, населяющие Дагестан, обладали во втором тысячелетии до нашей эры, поэтому весьма вероятно, что прекрасные узоры унцукульцев не связаны с исламским мировоззрением и с определенными религиозными верованиями народа.
Тем более на протяжении столетий чего только ни делали унцукульцы: красивые курительные трубки для русских офицеров – участников Кавказской войны, декоративную трость, подаренную известному хирургу Пирогову в знак благодарности. Эта трость относится к наиболее ранним изделиям 30-х годов XIX века. С давних пор в Унцукуле изготовляли трубки, посохи, кнутовища, чубуки.
Первым мастером золотой и серебряной насечки ученые считают Карамагди Дибирова, его работы были представлены в Тифлисе в 1889 году, а уже в 1890 году унцукульцы выставляют свои изделия на Всемирной выставке в Париже…
В советское время ассортимент унцукульских мастеров намного увеличился. Чернильный прибор, сделанный унцукульцами, был подарен руководителю Советского Союза первому секретарю ЦК партии Владимиру Ильичу Ленину, а его копии разошлись по всем республикам Советского Союза.
В 1964 году в Унцукуле появляется художественная фабрика, директором которой становится И. А. Абдуллаев, а на должность главного художника фабрики вскоре был принят заслуженный деятель искусства ДАССР М. -А. Газимагомедов. Ведущие мастера получали награды, удостаивались почетных званий. Орденом Ленина был награжден Магомедзагид Мирзоев, группа мастеров Унцукуля получила звание «Заслуженный деятель прикладного искусства ДАССР».
В 1989 году на общем собрании руководителем фабрики был избран Гамзат Газимагомедов, под его руководством тогда работало 200 мастеров.
Наступило новое время… И проблем со сбытом продукции стало намного больше. Кроме того что он действующий художник, известный мастер, участвующий в престижных выставках, он еще должен был быть менеджером: составлять договоры, находить рынок сбыта продукции, налаживать торговые отношения с бизнес-структурами. А в результате фабрика добилась экспорта продукции в страны Западной Европы и мусульманского Востока.
 Мастер в восьмом поколении
Гамзат Газимагомедов – заслуженный деятель искусств Дагестана, кандидат философских наук, свою научную степень он получил за диссертацию по народному искусству, а главное – прекрасный мастер унцукульской резьбы по дереву. В его скромном кабинете в основном книги, а его замечательные вазы, трости, композиции и панно разбрелись по всему миру. Его предки – мастера Али-Гаджи и Али-Магомед уже в 18 веке были известными специалистами по металлу и ювелирному делу. Они одними из первых использовали насечку как метод инкрустации. «Мой дед в начале минувшего века ездил в Америку, а затем в Англию. А что касается унцукульца Магомеда Юсупова, он открыл даже мастерскую в Вашингтоне, – вспоминает Гамзат Газимагомедов и знакомит меня с книгами и альбомами, посвященными Унцукулю и изданными с его участием. Но всего в книгах не напишешь, и только при знакомстве с автором можно понять, что же это: древнее искусство, мастерство или просто дань моде, появившаяся еще в 18 столетии?
– Промысел этот по сей день можно определить как насечка по дереву, – говорит Гамзат Газимагомедович, – и это определяется по орнаментальности и по технике. Здесь используются элементы орнамента, которые использовались в керамике. Если раньше в основном унцукульцы делали трости, шкатулки и трубки, то сегодня ассортимент широкий.
Как все начиналось? Как появилась самобытность Унцукуля и необычность его продукции, ведь металлом и деревом занимались дагестанские мастера с древних времен?
– Я сам являюсь мастером в восьмом поколении. Мои предки фактически занимались обработкой металла, они были оружейниками, но каким-то образом в конце 17 начале 18 века они перешли на насечку. Сейчас очень трудно сказать, что произошло. Если взять ювелирное искусство, то наше искусство ювелирное только по дереву. Эту насечку, которую мы делаем, нельзя сравнивать ни с чем другим.
И в Европе, и в России практиковалась насечка по металлу, очень красивая насечка. Что общего между металлом и деревом? Да и вообще есть ли это общее?
– Конечно. Насечка золотом по металлу и серебру – это одна из таких техник, которую можно заимствовать. До сегодняшнего дня в унцукульской технике мастерства идет процесс совершенствования. А мастера, сохраняя традиции, занимаются новаторством. Такой техники насечке по дереву нигде в мире нет, эта техника сохранилась только в одном населенном пункте – в селении Унцукуль.
Почему именно в Унцукуле, может быть, потому что здесь кизиловые и абрикосовые деревья?
– Наши предки нашли кизил – лучшую древесину в мире, она отличается даже от красного дерева, если по плотности: они одинаковые, то по вязкости, по веществам, которые необходимы для инкрустирования, они отличаются по плотности: крепкая такая древесина кизил. Делаем художественные изделия из кустарника с привитыми ветвями, мы их выпрямляем, делаем трость для посоха – сохраняет он свою форму при охлаждении на десятилетия. В производство идет также дерево абрикоса.
Абрикос и кизил совершенно разные деревья. Что же между ними общего, если вы их используете?
– В этих древесинах вязкости больше, чем в другой древесине, вязкие вещества необходимы для удержания металла, как раз такие виды древесины сохраняют инкрустацию на долгие времена.
И все-таки в каком веке появилась первая инкрустированная трость?
– По материалам, которые сохранились, в Унцукуле инкрустированные трости, которые сделаны в середине 19 века, а зародилось искусство намного раньше, и связано это с историей села.
Экспансия женщин
Во второй половине прошлого века оригинальным искусством Унцукуля занялись женщины, хотя работа по насечке по металлу тяжелая и требует не только большого внимания, но и больших навыков, а потому, когда я впервые побывала в Унцукуле, я удивилась, насколько изящна и филигранна была работа, выполненная их руками. Естественно, стремление к красоте у большинства женщин врожденное.
Но это была, экспансия или только необходимость?
– Это была вынужденная мера. Почти в каждом горном районе были ковровые цеха и фабрики по ковроткачеству. Нужен был труд женщин, так как востребовано было большое количество дагестанских ковров. Но когда фабрики 60-х годов 20-го столетия стали закрываться, женщины решили попробовать себя в инкрустации. И одна из таких женщин была моя прабабушка Айшат Газимагомедова. Женщины выполняли определенные операции в насечке. В основном обработкой дерева всегда занимались мужчины.
Прекрасные вещи хранятся у вас в Унцукульском музее народного творчества, здесь же копия чернильного прибора, подаренного Владимиру Ильичу Ленину.
– Спешу заявить, что моя прабабушка к созданию этого прибора не имеет отношения, а что касается копий, то недавно я получил письмо с просьбой о передаче этой копии тбилисскому музею. В советские времена в музеях всех республик Советского Союза были такие копии.
Плюс-минус менеджмент
Не секрет, что политика всегда связана с искусством. Существуют ли дагестанские и российские законы, которые реально поддерживают народные промыслы?
– Конечно, народным промыслам нужно внимание и поддержка, да и законы такие есть, и касаются они не только Унцукуля, но и всех промыслов Дагестана. Поддержка, конечно, хорошо, тем более что наш нынешний президент с большим вниманием относится и к культуре, и к народным промыслами Дагестана, но нужно научиться еще и продавать свои вещи, выставлять там, где их будут покупать. Дагестанские умельцы очень талантливые люди, а вот с менеджментом неважно: нет пунктуальности, а иногда и порядочности. Одна история с коврами чего стоит. Я подарила два коврика пресс-атташе Арабской «Лиги наций», сделаны они были на табасаранской ковровой фабрике, и через несколько месяцев по телефону он мне сообщил, что мультимиллиардеру из Саудовской Аравии так понравились дагестанские узоры, что он заказал вагон табасаранских ковров с оплатой за метр по европейским ценам.
Парадокс заключается в том, что я передала эту просьбу директору табасаранской фабрики, сообщила координаты как с ним связаться. А он вообще никак не отреагировал, вероятно испугавшись, что я потребую вознаграждения, хотя от цены за метр это никак не зависело. А в результате новый звонок из Лиги наций, на этот раз мультимиллиордер заявил, что готов поднять цену, лишь бы эти ковры доставили ему. Не знаю, как Мухаммеду Рафии, представителю Лиги наций, а мне было очень стыдно за эту несостоявшуюся сделку.
Сегодня около миллиарда продукции произвели наши мастера, однако нет системы реализации. И, судя по всему, в ближайшее время вряд ли будет.
|
Поделись с друзьями!