«В порт плыл флот…» дайджест «НД»

 

Увы, времена расцвета рыбной отрасли, действительно, остались в прошлом. В те далекие годы дагестанский рыбный флот ежегодно вылавливал до 70 тысяч тонн одной только кильки, большая часть которой перерабатывалась на местных консервных заводах. Причем выпускалась не только банальная «Килька в томате», перечень продукции Махачкалинского рыбоконсервного комбината включал в себя более полутора десятков наименований. Достаточно вспомнить знаменитые дагестанские «Сардины в масле» — эта деликатесная продукция и сегодня вполне могла бы успешно конкурировать с самыми дорогими видами шпрот.

Сегодня консервные заводы или полностью разрушены, или стоят, добыча кильки сократилась в десятки раз, а восстановление рыбной отрасли (это официальная точка зрения) представляется малореальным. И если с прудовой рыбой ситуацию еще можно исправить за счет возрождения старых и строительства новых прудовых хозяйств, внедрения современных технологий выращивания частиковых пород, а также организации промышленного производства лососевых, то на морском рыболовстве, видимо, следует поставить крест. Главная проблема тут — потеря килечного флота. В свое время его распродали буквально за копейки (зачем держать суда, когда в Каспии практически исчезла килька), теперь же для его восстановления нужны миллиарды, которых у республики нет.

Не станет вкладывать деньги в покупку судов и федеральный центр — после присоединения Крыма российский бюджет и так приходится спешно переверстывать — сокращаются ранее утвержденные программы (достаточно вспомнить тот же Матлас), на социально-экономическое развитие Крыма направляются считавшиеся неприкосновенными пенсионные деньги. На этом фоне надеяться на сколь-нибудь серьезную помощь Москвы в восстановлении рыбной отрасли Дагестана, конечно же, нереально.

И неважно при этом, что за последние годы поголовье кильки в море практически восстановилось. По оценкам ученых, подтвержденных многолетними исследованиями, сегодня промысловые запасы кильки в российской части Каспия оцениваются примерно в 333 тысячи тонн. Это означает, что без ущерба для численности ее популяции ежегодно можно ловить около 70 тысяч тонн этой рыбы, практически столько же, сколько в самые «урожайные» доперестроечные годы. Естественно, при наличии флота, которого у республики нет (опять же официальная точка зрения, регулярно озвучиваемая на совещаниях, посвященных проблемам рыбной отрасли).

Между тем, как удалось выяснить корреспонденту «НД», килечный флот в Дагестане все-таки есть. Он, конечно, невелик — всего четыре судна, но на сегодня это самый большой килечный флот в России. Но, самое главное, владельцы этих судов уверены, что при минимальной помощи и поддержке государства вполне реально за несколько лет увеличить количество этих самых судов в несколько раз, создав прочную основу для возрождения рыбной отрасли Дагестана. Пока же, как утверждают они, все происходит с точностью до наоборот — предпринимается все, чтобы флот окончательно добить, заставив судовладельцев или продать суда, или же выдавить их в другие регионы, к примеру в ту же Астраханскую область. Вот сокращенная запись беседы корреспондента «НД» с Магомедамиром Сайгидноровым, Убайдулой Убайдулаевым, Мухтаром Умалатовым и Ширином Мусаевым, которым принадлежат соответственно рыбодобывающее обрабатывающее судно (РДОС) «Камызякский», средний черноморский сейнер (СЧС) 1299, средний рыболовецкий траулер-морозильник (СРТМ) «Гипотеза» и промыслово-транспортное судно (ПТС) 225К №76.

— Такое впечатление, что дагестанские чиновники о нашем существовании даже не подозревают. В республике несколько месяцев действовал комитет по рыбному хозяйству, но его руководитель ни разу не пригласил нас к себе, не поинтересовался нашими проблемами, не спросил совета по поводу перспектив возрождения рыбной отрасли в Дагестане. В министерствах и ведомствах о нас узнают только тогда, когда к ним попадают наши письма, отправленные в Москву, в которых мы просим оказать нам хотя бы минимальную помощь. В итоге мы получаем очередную отписку с фразами типа «В бюджете республики средства для финансирования данных программ не предусмотрены, постараемся включить их в ближайшие годы». Понятно, что подобные ответы означают на деле.

Теперь о проблемах. В настоящее время мы базируемся в бывшем рыбном порту, который сегодня является Махачкалинским филиалом Федерального государственного унитарного предприятия «Национальные рыбные ресурсы» (ФГУП «Нацрыбресурс»). Условия, конечно, еще те — любое движение выливается в серьезные проблемы. Чтобы работать, нам, естественно, надо заправляться дизельным топливом. Однако сделать это в порту сегодня невозможно. Мало того что здесь нет судна-бункеровщика, которое должно заправлять суда, стоящие у причалов, мы не можем даже подогнать к причалу автоцистерну с топливом из-за отсутствия у порта лицензии на перевалку опасных грузов. Такой вот тупик.

Несмотря на то, что приписаны мы к рыбному порту, деятельность нашу (выход в море на лов и возвращение домой) регулируют работники торгового порта, для которых мы чужаки. Естественно, в первую очередь они занимаются своими судами, так что до нас очередь доходит очень нескоро. Иной раз разрешения на выход в море приходится ждать по 4—5 дней, а то и больше. Еще больше проблем возникает при возвращении на базу. Поскольку в рыбном порту отсутствуют таможенные и пограничные терминалы, мы обязаны проходить все обязательные процедуры в торговом порту, опять же в последнюю очередь и за дополнительную плату. Мы много раз поднимали этот вопрос, полагая, что особых препятствий для этого нет, но безрезультатно.

Очень осложняет нам жизнь и то обстоятельство, что рыбный порт принимает суда только по будням и только в светлое время суток. Не успел зайти до 5 часов — торчи на рейде и жди завтрашнего дня (если, конечно, завтра не суббота).

Мы не говорим о том, что в порту отсутствует холодильник для хранения продукции, на весь порт имеется только один пожарный гидрант, из которого осуществляется заправка судов пресной водой. Представляете, шесть причалов и всего одна точка запитки. В итоге на каждом нашем судне мы вынуждены держать по 100—150 метров пожарных шлангов, чтобы как-то обеспечить подачу воды на борт. И при этом за воду, как, впрочем, и за все коммунальные услуги — вывоз мусора, электричество и т.д., — мы платим в полном объеме.

Больше того, платим вдвое больше, чем любой потребитель на берегу. Смотрите, порт покупает киловатт электроэнергии за 2,5 рубля. Нам же этот самый киловатт обходится уже в пять рублей — к базовой цене добавляются 50% за накладные расходы, 18% за НДС и 40% в качестве компенсации внутрисетевых потерь! Полностью разрушена ремонтная база, судоремонтный завод сегодня не работает, все ремонтные работы мы вынуждены осуществлять за свой счет.

Несмотря на это, мы многие годы никуда не жаловались, просто работали на пределе рентабельности, пытаясь свести концы с концами. Но теперь, по-видимому, всему этому пришел конец. Дело в том, что с 1 июня в порту вдвое подняли тарифы на обслуживание, об уровне которого мы вам рассказывали. Если до этого тот же РДОС «Камызякский» платил порту ежемесячно 24 тысячи рублей, то теперь вынужден платить 48 тысяч. При уровне наших доходов это абсолютно нереально, мы не знаем, что нам теперь делать.

Между тем рыбная отрасль в Дагестане может не только приносить весьма ощутимые прибыли, но и успешно развиваться. Мы тут подсчитали, что при минимальной помощи государства есть реальная возможность увеличить число рыболовецких судов в несколько раз.

Мы не просим каких-то больших денег, понимая, что возможности республики ограничены. Нужно, по существу, не очень много — устранить бюрократические препоны, действующие в порту, вернуть портовые тарифы, которые, кстати, экономически никак не обоснованы, на прежний уровень, по возможности дотировать нам затраты на дизельное топливо (такие дотации предусмотрены, к примеру, для работников сельскохозяйственных отраслей), ну и, наконец, помочь нам с получением кредитов на развитие.

Если бы у нас был гарантированный доступ к недорогим кредитам, мы могли бы сразу взять в лизинг несколько дополнительных судов, увеличив численный состав нашего флота вдвое. Пока же с этим проблемы. Банкиры с нами сотрудничать категорически отказываются, требуют, чтобы мы в качестве залога предоставили какую-либо недвижимость. Суда же наши недвижимостью не считаются, нам говорят, что наша деятельность относится к зоне банковского риска, и поэтому кредитов нам никто не даст.

Между тем в той же Астраханской области рыбаки могут получить кредит под залог годовой квоты на вылов кильки. Это обычная мировая практика, где квота воспринимается как вполне реальный капитал. Каждый из нас имеет годовую квоту на вылов 500 тонн кильки. При том, что цены на нее постоянно растут (сегодня розничная цена на мороженую кильку в России составляет около 70 рублей), мы сдаем ее оптовикам по 30—40 рублей за килограмм. В итоге одна годовая квота «весит» примерно 15—20 миллионов рублей. Но наши банки с такими расчетами почему-то не соглашаются.

Если же кильку хоть как-то переработать (понятно, о консервах сегодня вспоминать нереально, но то же коптильное производство организовать очень легко), то прибыль увеличится многократно. Смотрите, килограмм свежей кильки стоит 30 рублей, а бумажная коробочка (ее себестоимость 50 копеек) со 150 граммами копченой кильки — 35 рублей. В итоге килограмм кильки после минимальной первичной переработки уходит уже за 200 рублей. Так что перспективы тут громадные, особенно если к делу подключится вновь созданный торговый дом «Дагестан», который, как мы слышали, приобрел постоянную торговую площадку в Москве.

Каждого из нас неоднократно приглашали переехать в Астраханскую область (местные банки выдают кредиты только предприятиям, зарегистрированным в Астрахани), обещая помощь с ремонтом, льготы, предусмотренные для работников рыбной отрасли, кредиты. Но наш дом здесь, в Дагестане, мы хотим работать на благо своей республики. Да и перевозить семьи в другой регион, если честно, не очень хочется. Но если ничего не изменится, у нас просто не окажется выхода.

На фото: По оценкам ученых, сегодня промысловые запасы кильки в российской части Каспия оцениваются примерно в 333 тыс. тонн

Президент Группы «Сумма» Александр Винокуров — «Новому делу»

В административном центре китайской провинции Хэйлунцзян — городе Харбин — на этой неделе проходит первое российско-китайское ЭКСПО под девизом «Новая платформа — новые возможности». Для дагестанских читателей эта выставка интересна тем, что в ней приняла участие Группа «Сумма» нашего земляка Зиявудина Магомедова, которая презентовала проект «Большой порт Зарубино». Наш корреспондент встретился на выставке с президентом «Суммы» Александром Винокуровым и разузнал о перспективе проектов, которые реализуются в Дагестане, а также выяснил, каким видом спорта интересуется основатель «Суммы» Зиявудин Магомедов.

С учетом последних мировых событий основная ставка в российской внешней политике сделана на Китай, который стал главным экономическим партнером нашей страны. Это подтверждается и тем фактом, что в октябре прошлого года было принято решение изменить статус известной с 1990 года международной Харбинской торгово-экономической ярмарки: ее переименовали в Российско-китайское ЭКСПО. Первая выставка открылась 30 июня. По сведениям организаторов, особый акцент Первого Российско-китайского ЭКСПО делался на широком информировании международного сообщества о возможностях современной России, демонстрации научно-технических разработок российских промышленных компаний и инвестиционного потенциала российских регионов.

Российская экспозиция в Харбине объединяла в себе информацию о целом ряде инвестиционных проектов в сфере машиностроения и металлообработки, химической промышленности, энергетики, металлургии, фармацевтической, легкой и пищевой промышленностей, лесоперерабатывающей промышленности, научных исследований и разработок, а также в сфере транспорта и логистики. В рамках мероприятия прошла обширная деловая программа, посвященная подготовке и реализации крупнейших российско-китайских проектов, межрегиональным связям двух стран, инвестиционному сотрудничеству в сфере развития особых экономических зон. Выставка продлилась почти неделю, ее закрытие намечено на сегодня, 4 июля.

За это время свои проекты презентовали Амурская область, Приморский и Хабаровский края, Новосибирская область, Бурятия, Чукотский автономный округ, Тульская область, Камчатка, Саха (Якутия) и другие регионы. Однако особый интерес у присутствовавших китайских чиновников вызвал проект «Большой порт Зарубино», реализуемый в Приморском крае компанией FESCO, акционером которой является Группа «Сумма» Зиявудина Магомедова.

«Большой порт Зарубино» планируется построить в бухте Троицы, в 18 км от границы с Китаем. Его грузооборот составит порядка 100 млн тонн в год (транзит, экспорт, импорт). Планируется, что через порт будет перегружаться зерно, контейнеры, генеральные и навалочные грузы, автомобили. Это будет естественно защищенный глубоководный порт с круглогодичной навигацией. До 60% грузооборота порта придется на транзитные перевозки грузов из северных в южные провинции КНР. Общий объем вложений в проект составит порядка 3 млрд долларов. Под строительство терминалов порта приобретен участок площадью свыше 100 га. Как отмечается, он станет одним из крупнейших портов России. Президент Группы «Сумма» Александр Винокуров (на фото) называет порт Зарубино серьезным и объемным проектом.

Соглашение о содействии при реализации проекта Группа «Сумма» подписала с китайской провинцией Цзилинь в рамках недавнего визита президента России в КНР. Большой интерес к проекту проявляет и провинция Хэйлунцзян. Местная зерновая компания готова переваливать через порт до 10 млн тонн сельхозпродукции ежегодно. Всего же китайские компании гарантировали 80 млн тонн грузопотоков для Зарубино.

Интерес к проекту проявили и местные журналисты. Так, на одном из ведущих телеканалов КНР «Феникс» был показан репортаж с выставки, в котором подробно рассказывалось о проекте «Суммы».

Корреспондент «НД» побывал на этом мероприятии, и ему удалось расспросить Александра Винокурова о ходе реализации тех проектов, которые были начаты «Суммой» в Дагестане.

— Мы не претендуем на сам Махачкалинский порт. Он является ФГУПом (федеральное государственное унитарное предприятие. — «НД»), и у нас пока нет информации, что в ближайшее время планируется объявить о его приватизации. Но мы рассматриваем возможность строительства нескольких тыловых терминалов на прилегающих к порту участках. В первую очередь это, конечно, нефтяные и нефтепродуктовые терминалы. В перспективе возможно и строительство терминалов для зерна и других типов грузов. Государственный порт и наш частный проект будут взаимовыгодно дополнять друг друга.

— Да, мы делаем конкретные шаги по реализации этого проекта.

— Практически да.

— Да, как известно, компания «Мостоотряд-99» выиграла тендер на расширение взлетно-посадочной полосы в Махачкалинском международном аэропорту, а также покрытий рулежной дорожки, реконструкцию инженерных сетей, строительство очистных сооружений, трансформаторных подстанций, светосигнального оборудования, реконструкцию перрона. Общая стоимость достигает 2,1 миллиарда рублей. Параллельно будет реконструироваться пассажирский терминал, но этими работами будут заниматься не наши структуры. Махачкалинский аэропорт — ключевой инфраструктурный объект региона, и мы рады, что начинается его реконструкция. Что касается развития дорожных сетей республики, то мы уже установили асфальтобетонный завод, будет еще два. Это обеспечивает Дагестан собственным качественным дорожным покрытием.

— У нас есть опыт по созданию хоккейного клуба с нуля, который был успешно реализован во Владивостоке, где мы создали клуб «Адмирал». В первый же год он показал хорошие результаты, ему удалось выйти в плей-офф Континентальной хоккейной лиги. Но в Дагестане мы будем в первую очередь активно развивать именно спортивные единоборства, тем более что в республике их многие любят.

— Должен сказать, что большинство руководителей «Суммы» интересуется этим видом спорта. Вторая причина, конечно же, заключается в том, что в Дагестане большое количество талантливых спортсменов по борьбе и по смешанным единоборствам. Традиционно дагестанские спортсмены сильны именно в единоборствах.

— В перспективе он, наверное, и станет таковым. Спортивные проекты способны приносить прибыль.

— Да, вполне. Даже в Москве очень сложно запустить подобный бизнес-инкубатор. А в Дагестане уже работает второй набор резидентов Plug&Play Dagestan. Проект превратился в сообщество молодежи — приезжают эксперты из разных регионов, идет постоянное общение, обмен опытом. Кроме того, два резидента из первого набора прошли дополнительное обучение в государственном Фонде развития интернет-инициатив, созданном по инициативе президента России. Мы намерены и дальше развивать этот проект.

Наиболее перспективным при этом видится сотрудничество в области продвижения на азербайджанский и мировой рынки продукции предприятия «ДагестанСтеклоТара». Предприятие это активно развивается, в прошлом году здесь завершен первый этап реализации инвестиционного проекта, в рамках которого построена современная линия, позволяющая выпускать продукцию мирового уровня. В рамках второго этапа на заводе идет подготовка к строительству еще одной современной линии по выпуску стеклотары. С другой стороны, имеется компания ООО «Азерсун Холдинг», имеющая успешный опыт в реализации проектов в сельском хозяйстве, пищевой отрасли, в торговле упаковочной продукцией не только на территории Азербайджана, но и в странах СНГ. То есть налицо и производитель продукции, и успешный менеджер, готовый заняться ее продвижением на мировой рынок.

Что же касается других направлений сотрудничества, то здесь пока больше вопросов, чем ответов. Да, азербайджанская сторона готова построить в республике рыбоконсервный завод и организовать коптильное производство для переработки форели, выращенной в дагестанских прудах. Но на сегодняшний день в республике только готовятся к созданию собственных прудовых хозяйств для выращивания этой ценной рыбы. На сегодняшний день даже не подготовлена концепция развития отрасли, не говоря уже о грамотном инвестиционном проекте. Чтобы эта программа заработала, необходимо решить множество проблем, в том числе земельных. Кроме того, потребуются серьезные вложения в восстановление разрушенной мелиоративной системы. Ясно, что это работа не одного дня и даже не одного года. Так что тут речь идет не о конкретном договоре, а скорее о протоколе о намерениях (подобные документы на различных форумах подписываются десятками, при этом до этапа реализации доходят лишь единицы).

Ничего кроме улыбки не вызывает и третье направление сотрудничества, предполагающее взаимные поставки плодоовощной продукции. Нет, с поставкой азербайджанских овощей и фруктов в Дагестан все обстоит прекрасно — соседи ежегодно обеспечивают наши магазины и рынки своей дешевой продукцией. Идея же с организацией встречных поставок представляется малореальной. Во-первых, себестоимость дагестанской продукции очень высока, а во-вторых, имеется третий игрок — Иран, где давно уже поставлено на поток круглогодичное выращивание дешевой плодоовощной продукции. На этом фоне пробиться на рынок соседней республики со своей продукцией практически нереально.

Важной новостью прошедшей недели стало и сообщение о том, что горсети Махачкалы в ближайшее время передадут в аренду МРСК Северного Кавказа. Учитывая то, что на сегодняшний день горсети столицы Дагестана должны МРСК около полутора миллиардов рублей, можно предположить, что это только первый этап, и в недалеком будущем они могут перейти в собственность сетевой компании.

Следует отметить, что на протяжении последнего десятилетия МРСК не раз и не два пыталась в той или иной форме стать собственником махачкалинских сетей, но каждая попытка всякий раз пресекалась Саидом Амировым, считавшим, что городские сети должны принадлежать городу. Лишь незадолго до своего ареста он впервые согласился рассмотреть вопрос об их аренде, правда, тогда в ходе состоявшихся переговоров стороны ни к какому конкретному соглашению так и не пришли.

Продолжается в республике и борьба за сокращение «газовых» долгов (на сегодняшний день дебиторская задолженность по Республике Дагестан составляет 22,7 млрд рублей).

Как сообщает пресс-служба дагестанского филиала ООО «Газпром межрегионгаз Пятигорск», только в первом квартале в рамках кампании по взысканию долгов с физических лиц в суды было направлено направлено 4 тыс. 583 исковых заявления на сумму 352,6 млн рублей (для сравнения, за весь 2013 год в суды было направлено всего 659 исковых заявлений на сумму 39,1 млн рублей). Несмотря на существенное повышение эффективности проводимой работы, в компании считают, что сделан только первый шаг.

Между тем многие эксперты предполагают, что шансы компании получить через суды деньги с предполагаемых должников в полном объеме не очень велики. Они связывают это с тем, что во многих случаях виновниками образовавшихся долгов являются не абоненты, а инспекторы газовой компании, работающие в обход кассы. Буквально на этой неделе в редакцию «НД» обратилась махачкалинка, на которой, по данным дагестанского филиала ООО «Газпром межрегионгаз Пятигорск», «висит» около 30 тыс. рублей долга. При этом она платила за газ ежемесячно, что легко подтверждается представленными квитанциями. Единственная ее ошибка — платила она не в кассах газовой компании и не на почте, а непосредственно передавала деньги инспекторам. Можно предположить, что в ходе судебных разбирательств всплывет еще немало подобных сюрпризов.

Еще одним направлением работы с должниками станет кампания по массовому отключению физических лиц за образовавшиеся долги. Кроме того, планируется перевод жителей ряда населенных пунктов с низким уровнем платежей на сжиженный баллонный газ.

Следующая новость касается дагестанских производителей вин и коньяков — по инициативе Думы Ставропольского края в Госдуму внесен законопроект о выделении субсидий из бюджетов на возмещение затрат при производстве марочных вин и коньяков. При этом речь идет только о производствах, на которых используется местный виноград (в Дагестане это в первую очередь Дербентский коньячный комбинат и Дербентский завод игристых вин).

Согласно проекту, предполагается изменить Бюджетный кодекс и разрешить бюджетам предоставлять субсидии юридическим лицам, производящим марочные вина и коньяки из свежего винограда, для того чтобы возместить им недополученные доходы и затраты.

Несколько слов о сносе части так называемого «валютного рынка» около стадиона «Труд». Следует отметить, что случай этот для Махачкалы нетипичный, обычно решение о сносе незаконных строений принимает городская администрация. Здесь же все произошло по инициативе Министерства спорта РД, посчитавшего, что обменные пункты расположены на территории стадиона «Труд». Федеральный суд Советского района, состоявшийся в феврале, позицию министерства поддержал, и спустя 4 месяца это решение претворили в жизнь. Как сообщили корреспонденту «НД», остальные обменные пункты, расположенные по соседству, не снесли потому, что они расположены на земле, принадлежащей филиалу ДНЦ РАН и детской больнице. А руководители данных учреждений в суд пока не обращались.

Завершить обзор мы решили не чисто дагестанской новостью, посчитав, что она, тем не менее, касается многих жителей республики. Как сообщили сразу несколько федеральных СМИ, 243 млрд рублей накопительных пенсий в России больше нет: деньги пошли на Крым. У правительства нет источников возврата накоплений негосударственных пенсионных фондов (НФП) за 2014 г., которые ранее были переданы государству с условием их возврата, сообщил 25 июня министр финансов России Антон Силуанов. «Источников для этого нет, никто не собирался эти деньги возвращать, потому что эти деньги пошли на Крым, на антикризисные меры. Сейчас, пока этот ресурс есть, он, скорее всего, пойдет на поддержку программы социально-экономического развития Крыма и Севастополя», — заявил он журналистам.