Продолжение.
Начало в прош. номере
Практически в каждом селе находились грязные люди, которым не давала покоя спокойная мирная жизнь и счастье окружающих.
По их черным доносам закрывались мечети, арестовывали и репрессировали многих уважаемых людей, Алимов и шейхов.
В селе Обода, после закрытия действующих мечетей, мусульмане совершали пятничную молитву в помещении, построенной у родника, возле речки. В один из таких дней, после получения очередного доноса, в село выехали руководители Хунзахской районной парторганизации совместно с сотрудниками КГБ. Неожиданное появление чрезвычайной комиссии повергло некоторых молящихся в панику (среди них были учителя и ответственные работники села), и они стали разбегаться в разные стороны. Тогда вперед вышел имам села Мухамадхаджиясул Мухамад (да будет Аллагь милостив к покойному) и сказал:
— Сегодня поистине будет видно, кто из нас молится Аллагьу, а кто молится КГБ.
После этого случая, как говорили люди, 1-й секретарь Хунзахского райкома Гази признался, что не видел более твердых и непреклонных в своей вере людей, чем Мухамаджаджиясул Мухамад из Обода и Усманил Мухамад из Орота.
А из среды партийных руководителей жители не только нашего района с особой благодарностью вспоминают героя соцтруда Махулова Мухамада из Хунзаха, Каримуллагьа из села Хариколо.
Рассказывают, что к Каримуллагьу, возглавляющему тогда райисполком, обратился жалобщик, что один человек ходит в туалет с кувшином, намекая, что тот молится. Но жесткий ответ руководителя района остановил многих грязных доносчиков в то смутное время.
— Насчет молитвы я не знаю, но очевидно, что его зад гораздо чище, чем твой язык, — ответил он ему.
С ним же произошел еще один интересный случай, когда он руководил Бежтинским районом. Каримуллагь был несколько раз свидетелем того, как люди возмущенно обсуждали имама одного села, рассказывая, какой у него невыносимый, злобный, упрямый характер, а Коран он читает так плохо и грубо, как будто лес валит. Каримуллагь решил пригласить его к себе. Явившись к районному начальству, имам ожидал, что его будут ругать за пропаганду Ислама, но встретил неожиданно теплый прием. После традиционных расспросов, Каримуллагь поинтересовался, какие религиозные книги читал имам, знает ли он Коран. В ответ тот горделиво сказал, что конечно, много читал и Коран знает хорошо, ведь недаром он является имамом. Тогда Каримуллагь вежливо попросил прочитать ему суру "Ясин". Но имам с удивлением отказался.
— Разве можно в кабинете секретаря райкома партии читать Коран!
— В моем кабинете можно, — ответил Каримуллагь и для успокоения имама закрыл дверь изнутри. Убедившись, что имам в ходе чтения допускает многочисленные ошибки, Каримуллагь прочитал Коран сам, попросив имама послушать его. Тот был буквально ошеломлен с одной стороны поступком партийного руководителя, а с другой не скрывал своего восхищения его чтением и тут же признался, что у него есть многочисленные недостатки.
Милостью Аллагьа, такие прекрасные и душой, и делами люди всегда были среди руководителей Дагестана, может быть отчасти благодаря им, мы сегодня сохранили свою веру и религию.
— Дагестанский народ всегда был богат своими талантами, у нас много заслуженных и народных артистов, однако, только вы были удостоены тогда высокой чести, играть на сцене роль Ленина.
— Действительно, это было для любого артиста не только признанием его высоких профессиональных качеств, но и большим доверием, да и ответственностью перед всем народом. Ведь, что скрывать, Ленин в те годы был для подавляющего большинства советского народа вождем и кумиром всех времен и народов. Чтобы утвердить мое имя на эту роль, я прошел тщательные проверки по линии КГБ, обкома партии, а потом министр культуры ДАССР направил меня для испытания в Москву. В то время в МХАТе шел спектакль по пьесе Шатрова "Как победили?", в котором роль Ленина играл А. Калягин. После творческой стажировки гример театра поработал над моим лицом и уже в новом образе с меня сделали несколько фотографий, которые были направлены в ЦК КПСС для утверждения. Только после получения высокого одобрения я вернулся в Махачкалу, прихватив с собой, изготовленные столичными мастерами, парик, усы и бороду. Всего в Москве я провел 15 дней, в течение которых был занят не только творческой подготовкой, но и близким знакомством с вождем в мавзолее, музее Ленина в Кремле. Я сидел за столом в кабинете, где сидел он, видел дары, привезенные вождю представителями дагестанского народа в далеких 20-х годах, слушал аудиокассеты с записями его живого голоса, читал его личные письма. Везде меня сопровождал автор пьесы, в которой мне предстояло сыграть роль Ленина, генерал Шепов. Такая подготовка и многочисленные репетиции на сцене родного театра позволили мне выступить перед дагестанцами в образе великого вождя. Для оценки нашей работы на премьере присутствовали руководители республиканских органов, члены специальной творческой комиссии из Москвы. По окончании спектакля глава республики Шахрудин Шамхалов сказал, что не ожидал от артиста, известного своими комедийными ролями, столь серьезной работы.
— Махмуд ни в чем не уступал многим признанным артистам, тем, которых мне приходилось до сих пор видеть в образе Ленина. Я рад, что ошибался, считая, что артист, игравший Мола Насреддина, не способен играть роль партийного лидера.
Члены творческой комиссии также поддержали эту высокую оценку.
— Все-таки, Махмуд, ролью Молы Насреддина вы завоевали всеобщую народную любовь.
— Я тоже главной наградой и признанием народа считаю то, что дагестанцы прозвали меня аварским Мола Насреддином. Первым этим именем в своих стихах, посвященных мне, меня назвал наш Расул Гамзатов.
— Ваша творческая жизнь наполнена сотнями самых разных ролей, но особую благодарность и любовь зритель почти всегда испытывает только к исполнителям героических, мужественных, положительных ролей, а отрицательные образы, воплощающие в себе все низменные человеческие качества никому не нравятся. А вы, каким ролям отдавали предпочтение?
— Ты прав, никто не любит плохого человека ни на сцене, ни в жизни. Театр и жизнь по сути это одно и то же, просто в жизни каждый человек играет свою роль, а на сцене артисты играют разных персонажей из нашей жизни. А люди, как известно, бывают самые разные, плохие и хорошие. Передать достоверно любой образ является главной задачей артистов. Если это им удается хорошо, то зритель испытывает самые душевные впечатления и по настоящему переживает все, что происходит на сцене, ненавидит плохих и любит хороших. В одно время я играл роль Яго в спектакле "Отелло" В. Шекспира. По мнению самого автора Яго является ключевым персонажем всего произведения, олицетворением всего самого подлого, низкого, настоящим лживым клеветником. То есть Яго по замыслу Шекспира стал тем черным фоном, на котором светлым пятном выступает мужественный герой Отелло. "Без Яго нет Отелло", — сказал Шекспир. Я все свои силы вложил, чтобы передать в полной мере образ Яго зрителям и творческая общественность высоко оценила мою работу. За эту работу в 1955 году мне было присвоено звание "заслуженный артист Дагестана". Но после показа спектакля в аварских селах многие знакомые стали укорять меня, говорить, что эта роль мне не подходит. В селе Хариколо после показа спектакля я отправился в гости к своему другу со школьных лет Загиду Абасову, но ворота оказались уже запертыми. Я долго стучал, кидал камни в окошко, пока мой друг, наконец, не выглянул. Он крикнул мне, что я ошибся, что в этом доме не принимают клеветников. Я принял его слова за шутку и попытался в ответ тоже отшутиться, но он сказал, что не шутит, что, приняв меня в своем доме, боится лишиться бараката Аллагьа. В этот вечер двум старым друзьям пришлось долго спорить, пока Загид не открыл ворота, но при этом все-таки поставил мне условие, чтобы я больше не играл даже на сцене таких противных людей.
— Раньше государство придавало большое значение любой творческой работе, признавая влияние работников культуры, искусства, литературы на воспитание людей, взращивание в их душах положительного или отрицательного начала. Сегодня общество, обремененное всевозможными болезнями и пороками, еще больше нуждается в духовно-нравственном инструменте. Однако исходить из положения обнищалой культуры, литературы, искусства, обретающих от безысходности коммерческое содержание, СМИ, радио, телевидение, согласных петь в угоду любому, кто заказывает музыку, складывается впечатление, что такое положение вполне устраивает государственных мужей.
— Современное поколение часто критикует советский строй, общество, которое жило в 20-м веке, руководствуясь несбыточными партийными идеями. И эта критика вполне оправдана, так как общество, лишенное веры, религии, мысли, построенное на крови миллионов, несправедливо принесенных в жертву людей, не может иметь будущего. Вместе с тем, мы с ностальгией вспоминаем некоторые ценности, которых сегодня лишены: порядок, стабильность, вера и спокойствие за завтрашний день, забота государства о каждой семье, о каждом человеке не только в пределах огромного Советского Союза, но и в любой зарубежной стране, патриотизм и вера в непобедимую мощь Родины, которая заботилась морально и материально обо всех угнетенных и обездоленных во всех концах мира.