Корни бедности в богатой стране растут из бюджетных алогизмов
Каждый год на всех уровнях власти при утверждении бюджетов идут настоящие войны между группами (кланами) за бюджетные дотации.
Эта борьба персон с влиянием на принятие финансовых (бюджетных) решений в Дагестане из года в год ожесточается. Особенно в условиях, когда Москва «сушит» поле бесконечных бюджетных траншей, а дагестанский бюджетный пирог уменьшается. Надо что-то делать, а то денег не всегда хватает. Народу…
Почти все муниципальные образования в Дагестане являются высоко дотационными. Какие меры могут быть предприняты в республике для снижения их дотационной зависимости? И могут ли вообще? Республиканская власть не располагает большим набором финансовых инструментов — местные и региональные налоги не позволят максимизировать суверенитет местных бюджетов даже при большом желании верхов по их распределению в пользу низов (муниципалитетов). Дело в том, что имеет место закономерность: чем ниже благосостояние населения в регионе и чем больше он зависим от Центра, тем меньше шансов выбраться из круговорота финансовой нужды. Прямые имущественные налоги (налог на имущество, транспортный и земельный налоги) и часть налога на доходы с физических лиц меньше всего могут иметь налоговую базу в регионе с низким уровнем жизни людей.
Кстати, в нашей республике используются принятые по стране механизмы выравнивания уровня бюджетной обеспеченности муниципалитетов. Вроде говорят о постоянно действующей Межведомственной комиссии по наращиванию налогового потенциала муниципальных образований. Правда, не совсем понятен оптимизм сегодняшних республиканских чиновников (рулевых дагестанского финансового обоза), не подкрепленный обоснованными расчетами. Например, чтобы выращивать урожай в засушливом регионе, нужно предварительно создавать условия — или провести канал, или найти другой способ обеспечения водой. Также, прежде чем рассчитывать на налоговые поступления от организаций и населения, нужно ведь создавать условия для их положительной финансовой деятельности.
И даже после этого нельзя быть самонадеянными — что в поле, что в обществе всегда будут и сорняки, и вредители. Надо вести борьбу против негативных явлений. Борьбу комплексную: химическую, биологическую, физическую. Борьбу постоянную — и на предварительной стадии, и в ходе совершения финопераций (текущую), и последующую.
Часто в итоговых коллегиях и других мероприятиях отчетного характера по результатам работы дагестанских и федеральных контрольных и правоохранительных органов мелькают сообщения о нарушении бюджетного законодательства и нецелевом использовании бюджета в тех или иных учреждениях и муниципальных образованиях республики. А толку от сотрясания воздуха и угроз — никакого, особенно для людей, далеких от бюджетного пирога.
По данным Комитета статистики, на начало 2009 года в Дагестане проживало 2 млн 711 тыс. 679 человек. Демографические показатели, по предварительным итогам переписи населения 2010 года, могут и должны дагестанцев только радовать — в Дагестане вроде уже проживает около трех миллионов человек. Оказывается, только в Махачкале уже проживает около 700 тысяч человек.
Выходит, за какие-то два года мы способны размножаться на славу, а по сравнению с данными прошлой переписи население республики выросло на 400 тысяч человек. Интересно, каким был бы рост численности населения республики, если бы в поисках лучшей доли и достойной работы отсюда не уезжали десятки тысяч самых активных и трудоспособных жителей?
Не кажется ли, что для руководства Дагестана и отдельных его образований (разумеется, с отдельным местным бюджетом) самым главным показателем успеха на социально-экономическом фронте выступает положительная динамика роста численности населения и … поголовья овец. Тем более, что для обеспечения роста контингента обеих сообществ большого труда чиновничества не требуется. А вот получать дивиденды за «красивые» цифры — дело другое. Легкое и приятное. И не удивительно, что в стране, где главным мерилом для расходования бюджетных средств выступают количественные параметры чего-либо, растет число тех и других.
Обидно, что за десять последних лет много и безрезультатно в России говорили и делали для ухода от принципа «бюджетной матрешки», когда все проблемы бюджетной системы и бюджетного федерализма нанизывались одна на другую — местный (теперь уже и поселенческий) на региональный, а затем и на федеральный. Или наоборот. Так часто меняли элементы системы бюджетного учета, что издатели учебников не успевали за изменениями в нормативных актах финансового ведомства. Были потрачены баснословные деньги, в том числе на повышение квалификации бухгалтерских кадров.
Можно ли сегодня говорить хотя бы о промежуточных результатах? Даже иногда приходится думать, может, такой статус, с минимальным финансовым суверенитетом нижестоящих звеньев российской вертикали власти, нужно и дальше сохранить для обеспечения управляемости такой огромной и своеобразной страны, как Россия?
Вряд ли. Но до тех пор, пока бюджетные деньги отпускаются без реальной оценки их эффективности использования, невозможно искоренить имеющие место перекосы с распилом и откатом бюджета. Даже несмотря на декларации и угрозы руководства республики и страны. Самой богатой страны мира с подавляющим большинством населения за чертой бедности.