Ризван Курбанов отвечает «беззубым старухам»
Депутата Государственной Думы России Ризвана Курбанова можно назвать одним из влиятельнейших дагестанских политиков. Будучи вице-премьером республики, он курировал силовой блок, возглавлял комиссию по адаптации боевиков к мирной жизни. Его инициативы вызывали определенный резонанс.
Он, в частности, организовывал и лично участвовал в регулярных рейдах с целью ликвидации игорного бизнеса в республике, открыто обвиняя в бездействии федеральные и местные правоохранительные органы.
«Из окон прокуратуры можно увидеть работающие казино…», — высказался Курбанов в свое время. Такая позиция предсказуемо привела его к открытой конфронтации с некоторыми федеральными структурами. Жестко Курбанов высказывался и в адрес участников НВФ, назвав их «лесными зайчиками» и отправив боевикам «одну флешку на всех»: «Либо они перестают заниматься форменным издевательством и сдаются, либо будут уничтожены». Кроме того, он участвовал в разрешении многих острых конфликтов в Тляратинском, Бабаюртовском и других районах республики. При нем начиналась борьба с мигалками и наркобизнесом. Он же автор проекта благотворительного фонда «Чистое сердце».
Корреспондент «НД» встретился с Курбановым в Москве и выяснил, как он оценивает сегодняшние процессы в республике.
В день встречи с Ризваном Курбановым — 7 февраля — его имя мелькало на лентах как российских, так и международных информационных агентств. Депутат добился официальных извинений от американской телекомпании CNN, которая 24 января включила в рейтинг самых уродливых памятников мира мемориал защитникам Брестской крепости «Мужество». В дагестанском же сегменте интернета Курбанова обсуждали как претендента на пост главы республики…
«Как земля таких людей только носит!»
— Ризван Даниялович, когда вас отправили в Госдуму, было такое ощущение, что дагестанские власти вас как бы подальше от себя отсылают…
— Я не ощущал процесса выдавливания. До того как прийти в республику работать в качестве вице-премьера, я проходил третий год обучения по очной форме в докторантуре Российской академии государственной службы, на кафедре «Национальная безопасность». По окончании докторантуры уже в 2010 году защитил докторскую диссертацию, и то обстоятельство, что я один из немногих, кто окончил докторантуру по очной форме, дало мне возможность самому написать диссертацию. До учебы в РАГСе я работал в должности заместителя руководителя главного управления Минюста РФ по Центральному федеральному округу, откуда и был направлен на учебу. В 2010 году, когда меня пригласили в Дагестан, с Магомедсаламом Магомедалиевичем (Магомедовым. – «НД») заранее были оговорены условия: что я работаю в республике два года, а затем намерен баллотироваться в Госдуму, так как обратно в Министерство юстиции в случае прерывания учебы я вернуться уже не мог.
— А сейчас не хотели бы вернуться в Дагестан?
— Я и сейчас не считаю себя оторванным от республики. Оказываю посильную помощь региону как депутат, как дагестанец, как гражданин.
Конечно, в большей степени работа, которую я веду сейчас, ориентирована на граждан всей страны. А если говорить о законодательной деятельности, то я курирую вопросы миграционной политики. В данной сфере затрагиваются интересы ни много ни мало около 17 миллионов человек — именно столько на сегодняшний день в нашей стране мигрантов. Вот недавно мною был инициирован законопроект, согласно которому безвизовые мигранты могут находиться на территории России не более 90 суток в течение 180-дневного периода, тогда как раньше они могли находиться в нашей стране все 360 дней в году. Этот законопроект является реализацией одного из первых вопросов послания президента РФ и прошел, что называется, на ура — в течение полутора месяцев был рассмотрен и подписан главой страны.
— Раньше ходили слухи, что вы претендуете на должность мэра Махачкалы. Теперь и в дагестанском сегменте интернета, и в некоторых СМИ муссируется информация, что вы на себя кресло главы республики примеряете.
— Первое, что хотел бы сказать: ни я, ни мои помощники не читаем «желтую» прессу, и родным и близким говорю, чтобы не читали, и вам не советую. Это мой ответ товарищам, которых я называю злопыхателями. У Высоцкого есть строки: «Словно мухи, тут и там ходят слухи по домам. А беззубые старухи их разносят по умам». В республике, к сожалению, слишком много «беззубых старух» развелось. В Дагестане деградировала культура политической полемики с оппонентом. Вместо конструктивной критики все чаще прибегают к банальному очернению или откровенному бреду. Горько видеть, что в этом участвуют и СМИ. Взять, например, недавнюю статью в «“МК” в Дагестане», где моего коллегу по Федеральному Собранию Ильяса Умаханова огульно обвиняют в создании криминальной банковской империи. Думаю, те, кто это написал и напечатал, вообще утратили чувство реальности. Как мне известно, Ильяс Умаханов еще год назад, реагируя на поступающие от граждан жалобы, направил в ФСБ России письмо с просьбой обратить внимание на ситуацию в банковской сфере республики. Впоследствии было возбуждено уголовное дело. Уверен, что следствие будет оперативно завершено и все виновные лица понесут установленную законом ответственность.
«Беззубые старухи» распускают слухи и про моего друга Сагида Муртазалиева (управляющий дагестанским отделением Пенсионного фонда России. — «НД»). Я ему как старший товарищ порекомендовал не обращать внимания и не реагировать на слухи. Я повторю, что сказал ему: «Сагид, неважно, что эти мелкие существа говорят за твоей спиной, главное, что, когда ты оборачиваешься, они трусливо молчат».
Более того, если вы помните, в начале работы Рамазана Абдулатипова кто-то осмелился сфальсифицировать от его лица письмо на имя Владимира Владимировича Путина. «Я, когда надо, открыто скажу любому о проблемах, которые касаются обеспечения нормального развития Дагестана», — достойно ответил тогда через пресс-службу Рамазан Гаджимурадович. Авторы письма пытались внести разлад в общество, противопоставив друг другу некоторых представителей власти. И вот эти существа, состряпавшие эти письма, болтуны, сплетники, моральные уроды, которые сейчас читают мою оценку (думаю, к ней присоединятся все здравомыслящие люди), глотают слюну, а ответить не могут. Как земля таких людей только носит!
— А кому такие письма выгодны были?
— Врагам республики, которым явно пришлось не по душе назначение президентом Рамазана Гаджимурадовича. И я полагаю, что ни ему, человеку, который всегда прямо и открыто говорит о проблемах республики, ни его пресс-службе даже не стоило отрекаться от письма-фальшивки.
— Возвращаясь к предыдущему вопросу — о кресле главы республики…
— Отвечаю: работал и продолжу работать на благо республики, пока нахожусь в Госдуме.
— Но если, допустим, из Кремля позвонят и скажут, что вы должны возглавить республику?
— По таким вопросам, полагаю, не звонят, а приглашают и разговаривают. Я считаю, что каждый — политический ли деятель, руководитель ли федерального ведомства, да и вообще любой ответственный человек — должен понимать, что если его призывают на какой-либо участок, то он должен идти и работать, если он является патриотом.
Но я себя не рассматривал в должности главы Дагестана, нигде, никогда и ни с кем не обсуждал этот вопрос. Поэтому еще раз обращаюсь к злопыхателям, которые, по видимости, и у меня, и у Ильяса Магомед-Саламовича, и у Сагида Магомедовича, и у Рамазана Гаджимурадовича одни и те же: пусть не «переживают».
Про чиновников и боевиков
— Вы, наверное, следите за тем, что происходит в Дагестане. Какую оценку дадите сегодняшней ситуации в республике?
— Обстановка в республике, к сожалению, менее спокойная, нежели в других регионах страны. И это не потому, что недорабатывает силовой блок, а потому, что в первую очередь и я, и мои коллеги по парламенту, и власть в Дагестане недорабатываем в вопросах профилактики, борьбы с идеологией экстремизма.
— В чем конкретно вы видите недоработки?
— В силу того, что мы являемся свидетелями вербовки сепаратистскими сайтами уже 15-летних ребят, в силу того, что мы видим, что уже на уровне школьников играют в бандитов, отправляющих «флешки», необходимо проводить эту профилактику уже на уровне начальных классов. Разъяснять, что такое хорошо, а что такое плохо. В каждом муниципальном образовании, в каждом вузе, в школах, на предприятиях должны быть лица, ответственные за эту работу. Считаю также, что свою позицию относительно бандподполья должна жестко высказать, по примеру главы республики, вся его команда. СМИ тоже в этом вопросе должны четко обозначить свою позицию. В частности, «“МК” в Дагестане» следовало бы открыть на страницах газеты рубрику «Антитеррор», а не заниматься перепечаткой с «желтых» ресурсов пасквилей на своих земляков.
— Глава Дагестана несколько раз заявлял, что чиновники, имеющие какие-либо связи с бандподпольем, должны уйти из органов власти. При инаугурации Абдулатипова полпред президента РФ в СКФО Александр Хлопонин тоже жестко высказался в том духе, что таких чиновников надо преследовать по закону. Вы, как бывший вице-премьер, курировавший в Дагестане силовой блок, знали о каких-либо связях чиновников с боевиками?
— Такого рода заявления я не стал бы делать огульно по той простой причине, что, сказав о таких связях, можно фактически обвинить чиновников в пособничестве, а это часть 3 статьи 205.1 Уголовного кодекса РФ.
И если сегодня мы слышим, как вы говорите, что глава республики заявляет о связях чиновников с боевиками, полагаю, что либо чиновники должны опровергнуть данного рода заявления, либо представители правоохранительных органов должны принять соответствующие решения в порядке статьи 140 Уголовно-процессуального кодекса РФ.
Нашептали…
— В Дагестане вы возглавляли комиссию по адаптации боевиков. Абдулатипов практически сразу, как возглавил республику, высказался о неэффективности комиссии, реорганизовал ее, переименовал в комиссию по согласию и примирению, сделал закрытой.
— Работа комиссии по адаптации, на мой взгляд, была не настолько эффективной, насколько хотелось бы, и мне, как человеку, возглавлявшему комиссию, работавшему с ее членами, не очень-то удобно давать ей оценку. Думаю, за меня достаточно ясно сказали другие люди, которые компетентны в этом вопросе.
Но, к сожалению, Рамазан Гаджимурадович в течение месяца с момента прибытия объявил о неэффективности работы комиссии. Наверняка эти мысли ему нашептали наши «общие друзья».
Они не учли, что через несколько дней после заявлений главы республики, 26 февраля 2013 года, на заседании Национального антитеррористического комитета в Пятигорске в присутствии Рамазана Гаджимурадовича руководитель ФСБ России Александр Бортников высоко оценил работу комиссии по адаптации. И это было не первой положительной оценкой от человека, не понаслышке знающего о криминогенной ситуации в стране и о работе комиссии по адаптации. Александр Васильевич и ранее, 3 июля 2012 года, на заседании НАК в Махачкале говорил: «При наличии должного внимания со стороны глав субъектов такие комиссии могут стать ключевым звеном в работе по профилактике терроризма и разоблачению преступных идей его носителей». Я убежден, что важнейшее достижение работавшей на тот момент комиссии в том, что те, кто вышел из «леса», публично заявляли о своей ошибке. Они делали это по собственному желанию и тем самым ломали пропаганду идеологов экстремизма, заставляли людей задуматься о том, действительно ли идет джихад в лесу или это просто бандитское логово.
Об этом свидетельствуют и слова генерального прокурора России Юрия Яковлевича Чайки, который в своем интервью газете «Коммерсант» 2 июля 2012 года высоко оценил работу комиссии, действовавшей на тот момент. На вопрос журналиста о том, нужна ли комиссиям поддержка на федеральном уровне, он недвусмысленно ответил, что полагает, что такая поддержка нужна. И более того, он отметил, что мы постепенно придем к тому, чтобы создать законодательную базу для работы таких комиссий.
К сожалению, с момента реформирования комиссии я не услышал ни одного положительного отзыва о работе наших последователей, кроме как от них самих. Не хочу вступать в полемику с некоторыми шептунами, полагаю, настраивающими Рамазана Гаджимурадовича против того колоссального задела, который был сделан членами комиссии по адаптации.
Команда Абдулатипова
— Не могу не спросить вас про аресты и задержания чиновников в Дагестане. Почему они сейчас вдруг начались?
— Все задержания, все возбужденные уголовные дела, новые, прошлые или будущие аресты и последующие судебные заседания — это прерогатива федеральных структур. Это все в меньшей степени зависит от главы субъекта.
Лично я в своих прежних интервью часто говорил, например, о десятках тонн денег, нелегально вывозимых из республики, о беспредельной наркотической ситуации в регионе. Отправлял запросы по этим и другим вопросам в соответствующие органы, писал аналитические записки (открывает пухлую папку и показывает запросы, записки. — автор), неоднократно делал заявления о недоработке в сфере борьбы с коррупцией. Со своей стороны мы делали максимум, что было в нашей компетенции. Никто и ничто не мешало федеральным структурам в республике привлекать к ответственности, а потом и сажать нарушителей. Сигналы посылались, но для действий Первопрестольной, видимо, были определены другие времена.
— При новом республиканском руководстве мы видим очень частые кадровые ротации, чего не было при предыдущих президентах. Как вы думаете, с чем это связано?
— Эффективность кадровых перестановок могут продемонстрировать только результаты работы. Мы с вами видим неоднократные отставки правительства, реформирование комитетов, появление новой региональной кадровой системы, отставки чиновников… Например, вспоминая о последних освобождениях от должностей двух, на мой взгляд, вполне дееспособных министров, можно прийти к выводу, что Рамазан Гаджимурадович пока недоволен работой своей команды. Он и сам об этом заявлял, кстати. Вспомним его слова о том, что темпы работы правительства не успевают за динамикой работы главы республики.
— На ваш взгляд, что мешает развитию Дагестана?
— Наверно, наша разобщенность. Разобщенность в обществе, в структурах власти, в правоохранительных и силовых органах.
Источник: http://ndelo.ru/novosti-7/2738-razobshchennost-v-dagestane