О первом памятнике русскому народу, о причинах культурных разломов и роли русского языка в Дагестане в интервью порталу «Русский мир» рассказывает мэр Махачкалы Саид Амиров.
– Саид Джапарович, кажется, ещё нигде в мире нет мемориальных комплексов русскому народу. Вы автор этой идей для Махачкалы?
– Это даже не моя идея. Я её подхватил из общего пространства. Из того, что есть. И предложил. Мы же не просто многонациональная республика. Мы – самый многонациональный регион России. У нас больше 33 коренных национальностей, 14 из них – титульные народы. Маленький Вавилон. Поэтому Дагестан не может быть однородным в принципе. Опять же мы не только многонациональная, но и многоконфессиональная республика. Мир между дагестанцами – условие жизни. А язык межнационального общения этой мирной жизни – русский. Он объединяет. В начале и середине ХХ века именно русский язык и русская культура дали мощный толчок для развития Дагестана. Как этого не понимать? Вот мы и воздвигли мемориальный комплекс представителям русского народа, в центре которого находится образ русской учительницы.
– Почему учительницы?
– А кто у нас ликвидировал безграмотность? Кто учил русскому? Кто, наконец, массово, как тогда говорили «по распределению», в советские годы переезжал в Дагестан для работы в местных, как правило, деревенских школах? Кстати, где грамотным часто был один человек – русская учительница. Разве это не подвиг – посвятить свою жизнь совершенно незнакомым детям? Опять же, как правило, эти женщины оставались у нас навсегда. Выходили замуж и становилась нашими. Поэтому этот мемориальный комплекс в народе называют памятником Русской учительнице. Он открыт в Приморском районе Махачкалы в парке и возле озера Ак-Гёль. Мы исходили из того, что памятник Русской учительнице должен стоять так, чтобы его видели въезжающие в столицу из аэропорта. Вот в этом году у памятника высадили аллею из 140 русских берёз. Приживаются постепенно.
– Почему подвиг русских учительниц на мемориальной стеле назван интернациональным?
– Мы интернационалисты по своей природе. Наш город и республика всегда были многонациональными, а русская учительница воспитала и сформулировала потребность в интернационализме. Например, в Махачкалинской интербригаде, она спонтанно возникла в 1999 году в ответ на вторжение банд террористов из Чечни, были люди самых разных национальностей. И название – интербригада – у нас в крови.
– А профессия учителя так же не престижна, как в других регионах России?
– Всё так, но у нас быстрее других люди начали понимать, что если не учитель формирует взгляды молодого поколения на мир, его нишу быстро займут «революционеры» и проходимцы всех мастей. Конечно, учителю живётся трудно, а отечественная педагогика переживает не лучшие времена. Но у нас нет выбора – надо возвращать учителю статус значимой профессии, а для этого, я уверен, труд учителя надо переводить на конкурентную основу. Что даст стране прилив талантливой и востребованной молодёжи.
– Вы – первый мусульманин, получивший православный орден Святого благоверного князя Даниила Московского. Как полагаете, эта награда Вам – дань политической конъюнктуре или часть продуманной стратегии формирования новой национальной политики?
– Я себя не награждал… Могу только сказать то, что знаю. Нам всем в России – и на Кавказе в первую очередь – остро не хватает людей, способных соединять разломы культур. А их, этих разъединяющих нас разломов, с середины 90-х годов – языковых, религиозных, культурно-бытовых, перерастающих в предрассудки, – всё больше. И бьют они, в первую очередь, по молодёжи. В Дагестане – это главная боль. Не по своей вине наша молодёжь частично утратила положительные ориентиры. Она растерялась в условиях «дикого» рынка, слабого функционирования общественных институтов и наступления массовой культуры с её культом насилия и вседозволенности. Беда в том, что более-менее приспособленными к жёстким условиям выживания оказались агрессивные группы. Их недовольством и неустроенностью пользуются «вербовщики смерти». Они их вовлекают в экстремистское подполье, обещая сделать «хозяевами жизни». Эти протестные настроения умело обосновываются псевдоисламскими ценностями. Противостоять им, создавая свои – наш способ выживания.
– Как, если агрессия религиозных фанатиков накладывается на агрессию русских националистов?
– Как бы сложны ни были сегодняшние времена, мы не должны превращаться в манкуртов. Русские же живут в Дагестане. Заслуги представителей русского народа в развитии образования, науки, культуры, промышленности Дагестана колоссальны. Дагестан в 30–70-е годы был под мощным воздействием русского просвещения и культуры. Моральным долгом дагестанцев стало увековечивание вклада представителей русского народа в развитие республики, символом чего явился мемориальный комплекс русским людям, посвятившим себя Дагестану. Это наш шаг к сближению. Следующий шаг – возвращение опустошённых и израненных псевдоисламскими и псевдорыночными «ценностями» ребят. У нас много светской молодёжи, которая живёт по законам молодости – увлекается роком, живописью, танцами, пишет рассказы, играет в театрах. И не надо им мешать, они сами найдут общий язык друг с другом.
– Но всё же молодым людям, в первую очередь, нужна работа. Почему за ней они из Дагестана едут в Москву и в российские регионы?
– Мы создаём новые рабочие места, но одномоментно ими обеспечить всех нельзя. К тому же у нас рождаемость бьёт рекорды, а в российских краях и областях она падает. Так что мы ещё и обеспечиваем часть страны трудовыми ресурсами. Но тут встаёт вопрос культурного сосуществования и совпадения культурных кодов. А он сложнее, чем обеспечение рабочими местами желающих. Молодёжи нужна возможность тратить избыточную энергию, развлекаться. Мы в Дагестане для этих целей из бюджета содержим спорт и физкультуру. В Махачкале есть много увеселительных заведений, кафе, ресторанов. Тот, кто исповедует строгую религиозную мораль, этим недовольны, но мы стараемся находить баланс. Всё же спорт, кино, театры и рестораны определяют привлекательность светского образа жизни, всех тех ценностей, которыми живёт современное общество. И через эти ценности мир объединяется. Чему доказательство Олимпиада-2012 в Лондоне. Помните, в начале Игр Россия долго не могла добиться золотых наград? Мы горды тем, что первыми их стране принесли дагестанские дзюдоисты Тагир Хайруллаев и Мансур Исаев. В Дагестане очень пассионарная молодёжь. Я уверен, что в ближайшем будущем из их среды появятся яркие имена политиков, экономистов, общественных деятелей. И они будут делать другое лицо Дагестана. Часто мы драматизируем ситуацию, сводя всё к обсуждению салафитов, ваххабитов, исламистов. И не видим другую часть повседневного Кавказа.
– Вы пережили тринадцать покушений. Как Вы считаете, за ними стоит кто-то один, или эти покушения никак не связаны?
– Пять-шесть последних терактов заказывали одни и те же люди. А до того были и другие «оппоненты». Это те, кто во время выборных кампаний агитировал против меня. Это борьба за власть. Они не смогли выиграть и решили меня уничтожить. Но с Божьей помощью я жив.
Источник: http://www.mkala.ru/news/administration/2012/11/27/news_1807.html