29 июня состоялось первое пленарное заседание Общественной палаты (ОП) Дагестана третьего созыва. О значимости мероприятия говорит то, что в нем участвовали президент Дагестана Магомедсалам Магомедов и спикер парламента Дагестана Магомедсултан Магомедов. На повестку дня были вынесены вопросы чисто рабочего характера, в том числе и избрание председателя ОП, коим единогласно был избран известный общественный деятель, политик, меценат и руководитель издательского дома «Эпоха» Гамзат ГАМЗАТОВ. О своих планах, ситуации в республике и о многом другом он рассказал «НД» в эксклюзивном интервью.
Урожаи, образование и ученые
— Что сегодня представляет собой ОП?
— В соответствии с законом структура призвана обеспечить согласование общественно значимых интересов граждан и власти для решения наиболее важных вопросов экономического и социального развития, обеспечения законности, правопорядка, общественной безопасности, защиты прав и свобод граждан, демократических принципов развития гражданского общества в Дагестане через различные механизмы. Сегодня в ОП заседают 44 члена, половина выдвинута общественными организациями, другая половина утверждена указом президента республики Магомедсалама Магомедова. Уже состоялись первые встречи, первые консультации, сформировано 7 комиссий, к 5 прошлым прибавились две новые: комиссия по развитию крестьянско-фермерских и личных подсобных хозяйств и комиссия по науке, образованию и молодежной политике.
Работа первой комиссии ориентирована на формирование высокой культуры земледелия. Может, сказанное мною дальше для кого-то будет откровением, но факт, что Дагестан не относится к малоземельным регионам. В частности, у нас мелиорированных земель на душу населения больше чем в Ставрополе, а это как минимум два гарантированных урожая при соответствующем подходе. Но мы докатились до того, что в республику даже картошку завозят, хотя для ее выращивания у нас есть абсолютно все условия. Именно с целью стимулирования эффективности сельскохозяйственных работ ОП решила учредить три премии в номинации «Два урожая в год». Сумма выплат — 300, 150 и 50 тысяч рублей соответственно.
— Деньги откуда?
— От спонсоров. Часть денег выделит наш издательский дом «Эпоха», Министерство сельского хозяйства Дагестана и прочие структуры.
— Премии будут выдавать под проекты или собранный урожай?
— Только под собранный урожай, притом это должен быть хороший урожай.
— В чем заключается роль второй комиссии?
— С древнейших времен у дагестанцев наука и образование были в чести. И это не просто красивые слова, дагестанские ученые были известны не только у себя дома, республика всегда экспортировала высокообразованных носителей науки и образования. Для меня стало приятной неожиданностью новость, которую я узнал совсем недавно: оказывается, практически все священнослужители Северного Кавказа были выходцами из Дагестана или обучались здесь. Есть мнение, что примерно треть священнослужителей дореволюционного Татарстана составляли наши земляки. Такой феномен объясняется именно тем, что дагестанцам всегда было присуще стремление к знаниям.
— В современном Дагестане наличествует такое стремление?
— Безусловно. Был период падения образовательного уровня, теперь иная ситуация. Сейчас можно наблюдать всплеск интереса к получению высококачественного образования, молодежь хочет получить знания, соответствующие мировым стандартам…
— Отчасти с вами можно согласиться, но тут есть одна проблема. Дело в том, что подавляющее большинство этой самой молодежи мечтает трудоустроиться за пределами Дагестана…
— Утверждение не совсем верное. Из частных бесед я знаю, что эти люди хотят вернуться домой, они настоящие патриоты Дагестана. Но многие совершенно закономерно задаются вопросом: а что мне может предложить республика? Молодежь получает высококачественное образование, в Дагестане же в силу ряда причин и в первую очередь из-за отсутствия промышленного и прочего «ренессанса» образовательный, профессиональный потенциал конкретных людей не востребован в должной мере. Так и получается, что другие регионы России, другие страны создают комфортные условия для трудоустройства и жизни наших земляков.
«Моральная деградация означает катастрофу всего и вся»
— Из частных бесед я знаю, что профессионалы своего дела не хотят возвращаться домой, потому что им тут просто не дадут работать. Эти люди, например, хотят, чтобы их карьерный рост обуславливался исключительно знаниями, профессиональной состоятельностью, но никак не фактором родства или знакомства с определенным высокопоставленным чиновником…
— Тут, наверное, речь должна идти о состоянии нравственного упадка, который с конца 80-х годов прошлого века переживает вся Россия. Дело в том, что мы начали реформу с экономики, а надо было делать упор на этической составляющей. Деньги можно заработать, на работу можно устроиться, но моральная деградация означает катастрофу всего и вся. Радует, что общество осознало эту истину, и уже сегодня наблюдается некоторый рост нравственности.
— В чем это выражается?
— Хотя бы в желании получить хорошее образование, а это значит, что человек хочет жить своим трудом. Это проявление гражданской позиции и хорошей нравственности.
— В моем понимании нравственность — это несколько иная субстанция, не связанная с образованием и работой. В условиях Дагестана она включает в себя этику взаимоотношений между поколениями, когда младшие почитают старших, когда девушки и юноши ведут себя как настоящие горянки и горцы, и так далее…
— Я с вами согласен. Но не нужно путать гражданское образование с профессиональным, когда у человека есть определенный багаж знаний. То, что вы перечислили, входит в структуру гражданского образования. Гражданское образование начинается с детства, его формируют сказки бабушек и дедушек, колыбельные песни мамы, танцы, которым учит отец своих детей, история своего народа, его традиции. Гражданское образование делает без сомнения отдельного человека полноценным членом гражданского общества и дает ему шанс стать счастливым.
— Почему вопросы нравственности не актуальны для отдельных чиновников Дагестана? Взять хотя бы наше телевидение. Везде одно и то же: бессмысленные песни, полуголые девицы, примитивная музыка. И нет ни одной серьезной передачи, которая освещала бы реальные проблемы общества…
— Телевидение — не власть, хотя ваши замечания справедливы. Надо любым информационным ресурсам поднимать темы нравственности и безнравственности, обращаться с предложениями хотя бы к руководству столь критикуемого вами телевидения. Ведь у нас всех — одна родина, одни беды и радости.
— В Дагестане существуют и другие проблемы, постарайтесь выделить главную.
— Проблем действительно много, сейчас наши усилия должны быть направлены на установление мира и согласия в обществе, в то же время каждый должен понимать, что без решения проблемы дотационности у нас нет приемлемого будущего. Это позор, что наш трудолюбивый и высоконравственный народ не может себя прокормить. И самое парадоксальное, что Дагестан в любое время может стать даже регионом-донором. Для этого всего лишь нужно всем нам платить положенные налоги.
Налоги, гражданская позиция и дома для лиц престижного возраста
— Конечно, намерения самые благие, но мне представляется, что призыв звучит совсем не по адресу. Я аккуратно плачу налоги, точно так же поступают все мои знакомые, но армада чиновников через подачу ложной декларации о доходах, переписывание имущества на родственников укрывается от налогов. Как решить эту проблему, ведь информацию о материальном положении и налоги собирает бюрократия, естественно, она себя никак не обидит?
— Надо уйти от такой порочной практики. Соблюдение налоговой дисциплины — это не только пополнение государственной казны, это проявление патриотизма, гражданской позиции, долг каждого. Когда мои, твои, наши деньги начнут пополнять казну республики, тогда мы можем открыто спросить у власти, на что она тратит деньги, почему не ремонтируются школы, дороги и так далее. Налоги, кроме прочего, — это высокие зарплаты, в первую очередь, врачам и учителям. Перестройка началась с унижения этих людей, теперь они страдают не только от того, что мало получают, но и от того, что у них отняли престиж профессии. К врачу и учителю у нас всегда относились трепетно, при виде этих интеллигентов, подвижников с большой буквы мужчины на годекане в знак уважения вставали, им первым завозили дрова, то есть у них был высокий авторитет в обществе. Я помню времена, когда учитель получал 100 рублей. Это немного, но тогда у завмага была зарплата 40 рублей. При Хрущеве педагог получал ту же сумму, а продавцу в магазине зарплату повысили до 120 рублей. Так и пошло-поехало. Теперь для повышения престижа медикам и преподавателям надо, в частности, бесплатно давать земельные участки, кредиты на льготных условиях…
— Бесплатно и энергоносители…
— Этого делать не следует. Нужно просто им повысить зарплату до достойного уровня. От того, что учитель или врач не будет платить за электричество, у них гордость не появится. Нужно предпринять меры, чтобы каждый из них чувствовал себя комфортно, чтобы каждый ощущал на себе заботу государства, общества. И тут важны даже маленькие детали. Например, в Дагестане есть дома для престарелых. А ведь можно было их назвать домами для лиц престижного возраста. Первое означает, что человеку помогают дожить последние дни, во втором случае — он ведет активный образ жизни, встречается с ровесниками, играет в шахматы и так далее. Почувствовали разницу?
— Мне кажется, что дело не в вывеске. Главное, условия для полноценной жизни, там, где они есть, там и жизнь бьет ключом, а вывеска… это всего лишь кусок картона с надписью.
— Но согласитесь, что любому человеку намного комфортнее идти в дома для лиц престижного возраста, чем в дома престарелых. А нужные условия можно создать в последующем. ОП вплотную хочет заняться этой проблемой, поверьте, много денег для этого не нужно. И вас, журналистов, прошу помочь в этом.
— Странное дело. Вас не удивляет, что мы в Дагестане обсуждаем проблемы домов престарелых?
— Прекрасно вас понимаю, но нужно также осознавать, что в жизни всякое бывает. У кого-то все родственники погибли, у кого-то дети разъехались по всему миру, вариантов может быть много. Что им делать?
Диаспора и общественные советы
— Вы довольны работой ОП?
— Я только приступил к работе, делать выводы пока преждевременно. Хочется надеяться, что мы выполним возложенные на нас обязанности, состав ОП обновлен на 65%, появились новые знаковые лица, такие как Султан Казбеков, Магомед Абдулхабиров.
— Они оба — уважаемые люди, но постоянно живут в Москве. Такой статус в моем понимании в силу понятных причин предполагает неэффективность их работы, вы не боитесь этого?
— В существующем положении об ОП отмечено, что ее членами могут быть только жители республики, но готовятся предложения о внесении изменений в документ, которые дадут возможность участвовать в нашей работе всем дагестанцам, членам диаспоры из Турции, Египта, Израиля, прочих стран. А понимать проблемы республики можно и находясь вдали от родины. ОП станет для них связующим звеном, и они узнают, чем живет родина.
— ОП — также связующее звено между обществом и властью. Она эти функции сегодня выполняет?
— ОП должна их выполнять, но нужно понимать, что это не однодневный процесс. ОП должна делать все, чтобы в Дагестане воцарился мир и согласие, в том числе и через организацию различных дискуссионных площадок, «круглых столов» между властью и народом, представителями различных внутриконфессиональных течений.
— ОП усадила кого-нибудь за стол переговоров?
— Не могу сказать ничего определенного в связи с малым сроком пребывания на посту. В то же время хочу заметить, что по инициативе ОП при каждом министерстве, комитете, городских и районных администрациях уже созданы общественные советы. Другое дело, что они еще не научились работать должным образом. Тут масса причин: это и незавершенность регламентации полномочий, противодействие отдельных чиновников, которые не понимают, чего от них хотят члены советов…
— А сами члены понимают суть своей работы?
— Есть и такая проблема, будем ее решать. Общественные советы, кроме прочего, могли бы катализировать работу пресс-служб различных ведомств. Ведь они нуждаются в том, чтобы к ним относились хорошо, но такое возможно только при наличии честного и прозрачного диалога, в том числе и на информационном пространстве, чего нет сегодня по всей стране.
— Есть власть, есть общество и есть ОП. В моем понимании последняя всегда должна защищать интересы общества, потому что власть и без того защищена, но в реальной жизни ОП всегда, в любом конфликте занимала сторону бюрократии. В Дагестане десятки болевых точек, но члены нашей ОП самоустранились от их решения, они не выезжали на места, не сажали противоборствующие стороны за стол переговоров. Более того, члены ОП почти всегда защищали власть, что еще больше дестабилизировало ситуацию в республике.
— Я согласен с вами, что ОП должна реагировать на любые инциденты в республике. Члены ОП действительно должны выезжать в «горячие точки», стараться как минимум сгладить остроту возникших проблем. Надо реагировать на каждый инцидент, обсуждать все. Только через диалог мы можем прийти к одному знаменателю. К этому мы с вами и будем стремиться.
— Какой характер носят взаимоотношения власти и ОП?
— Насколько я проинформирован, власть относилась к ОП ровно и уважительно, хочется надеяться, что в дальнейшем формат будет сохранен.
— Главная беда Дагестана — наплевательское отношение к закону. И если такой подход более-менее простителен для обывателя, то игнорирование закона людьми, которые в силу занимаемого официального статуса обязаны его защищать, говорит о начале гибели государства. В условиях Дагестана подобное отношение к закону характерно для отдельных силовиков, которые заняты похищением молодых мусульман. Как выйти из этого тупика?
— Закон для всех должен быть один — это аксиома, о которой даже не следует говорить. Все должно делаться в рамках закона, если кого-то сотрудники правоохранительных органов задерживают, нужно сделать это так, чтобы ни у кого не возникло никаких вопросов. ОП в подобных ситуациях дает запрос в любую инстанцию, затем мы имеем право направить своего независимого и дееспособного эксперта, чтобы он участвовал в процессе, где будут рассматриваться вопросы несанкционированных действий силовых структур.
— А какое место в жизни республики должен занять ислам?
— Мусульмане составляют 95% населения республики. В России проживает около 20 млн мусульман, естественно, их интересы должны быть учтены в полной мере. Также не должны игнорироваться интересы представителей других конфессий. И примером для современников должен стать легендарный имам Дагестана и Чечни Шамиль. Он действительно был выдающимся и высокообразованным человеком, талантливым полководцем и мыслителем. Только такой человек мог спросить у русских военнопленных: «Что вам построить: мечеть или церковь?». Их пожелания были выслушаны, и по приказу имама в самом центре имамата, в селении Дарго, возвели церковь. Вот это и есть пример высочайшей гуманности, нравственности и толерантности.
Источник: http://www.ndelo.ru/one_stat.php?id=5358