Шейх накшбандийского тариката убежден, что служить надо не власти, а умме и родине
К Ильяс-хаджи Илья-сову обращаются в основном по каноническим вопросам. Специально для «НВ» шейх рассказал о ситуации в мусульманской общине Дагестана.
Как вы оцениваете религиозную ситуацию в республике?
– Если посмотреть со стороны, вроде все хорошо. В нашей стране такая свобода вероисповедания, как нигде в мире. Мы долго сидели, как сжатая пружина, а потом эту пружину отпустили, и теперь мы захлебываемся в этой свободе. Почему захлебываемся? Потому что у нас, богословов, нет опыта работы в подобной ситуации. Вместо того, чтобы пользоваться этой свободой, вести целенаправленную, постоянную, запланированную работу, мы кидаемся из крайности в крайность. Методики работы нет. Я понял: каждый делает то, что умеет. Меня всегда ругают, что я критикую. Критикуй не критикуй, если у них потолок на этом уровне, толку не будет.
То есть они показали все, на что были способны?
– Да. Я много критиковал муфтия, а когда начал с ним общаться, узнал поближе, понял – он хороший человек и ученый неплохой. Но он попал в такую ситуацию, что самостоятельно принимать решения и претворять их в жизнь не может. Он был бы на своем месте, если бы у него была профессиональная команда. В его команде нет разномыслящих людей, все идет в одном направлении. У человека же разные мысли могут быть, и результат может выйти такой, который ты совсем не ожидаешь. Вот такого свободомыслия нет. Если будет свободомыслие, то тех, которые там сидят и жируют, кто кормить будет? Они не дают вести целенаправленную работу.
Почему у нас через определенное время в парламенте не меняется состав? А ведь выбирают одних и тех же людей, со стороны нет никого. Свой круг – вот в чем дело. Самая большая ошибка руководства нашей республики и страны в том, что религиозные процессы пустили на самотек. Нигде в мире нет такого, чтобы развитие ислама была полностью бесконтрольным. Власть не должна вмешиваться в канонические вопросы, это прерогатива ученых людей, специалистов. А вот вмешиваться в создание административного руководства Духовного управления она обязана, чтобы не было обиженных. Они думают, что если они так сделают, себе очки заработают, нет! Каждый чиновник – президент, премьер-министр, руководители районов – старается подмять под себя духовенство. Это самая грубая ошибка.
Духовенство, особенно представители нашего тарикатского направления, никогда не старались быть правителями, султанами, президентами, имамами. Умный, грамотный богослов всегда будет содействовать правильному направлению. А у нас посоветоваться с президентом и узнать мнение духовенства – неслыханное дело. А богословы в свою очередь что делают? Богослов должен служить исламу, своей мусульманской умме и, в совокупности этих двух компонентов, служить родине.
Мы не должны подстраиваться под чиновников. Чиновник сегодня есть, завтра его нет. А вера и родина были, есть и будут. Никто этого отрицать не может. Они думают, что богословы в политическом плане отсталые. Ничего подобного. Нас настолько все время зажимали, что мы никак не можем отойти от сложившихся методов работы, у нас нет свободы мышления. Мы идем по проторенной дорожке, ведь без свободы мышления ничего нового не бывает. А свободно мыслить большинство людей моего поколения не умеет. Молодежь еще не подкована, и становиться ей не дают, а без этого ничего не получится.
Вот сейчас говорят, что будет развиваться туризм, будут строиться гостиницы, а там будет выпивка, наркотики, разврат. Дагестан превратится в большой публичный дом. А кто хоть немного это осмысливает, не должен этому радоваться. Да, туризм – это хороший бизнес, но не для нас, Дагестана. Яркий тому пример: кругом открыли сауны и кем они были переполнены? Это же цветочки по сравнению с тем, что ожидается. Тех, кто это хочет строить и этим заниматься, ислам не волнует, их вообще религия не волнует и будущее молодежи тоже.
Устаз, в Дагестане продолжают погибать молодые люди, государство практически отошло от этого сектора, что делать, какой вы видите выход?
– При нынешней ситуации я никакого выхода не вижу. У молодежи нет никакого будущего. Сейчас у нас в вузах не выпускают нормальных специалистов. Если человек заканчивает медицинскую академию и не умеет делать укол, какой же он специалист? Возьмем Педагогический университет, который выпускает будущих преподавателей, но если у этого преподавателя нет знаний, что он может дать нашим детям? Какими они пришли, такими и выходят оттуда. И еще, хоть ты на отлично заканчиваешь вуз, если у тебя за спиной никого нет, ты никуда на работу не устроишься. Я знаю ребят, которые закончили юридический факультет, учились на «четверки» и «пятерки», а работают в мастерской, туфли шьют. Им кормить семьи надо, а он и со своими знаниями никому не нужны.
А власти всегда нужна серая масса, кого можно ударить по голове, у кого нет своего собственного мнения и кем можно руководить. Вот в такой ситуации куда молодежи деться? Тем более с их максимализмом. Им тоже хочется жить красиво, одеваться красиво, обеспечивать семью, гордиться тем, что он кормилец. А везде стена. Вот молодежь и идет туда, где красиво вещают. Когда мы раньше шли в учебные заведения читать лекции о религии, нам говорили, чтобы мы не лезли: религия отделена от государства. И неграмотная молодежь все, что они говорят, принимает за золотую монету. Я уверен, что наши молодые люди, которые сегодня уходят в «леса», действительно думают, что идут на этот путь ради ислама и веры.
Сегодняшняя борьба, которая идет в Дагестане, – это полностью спланированная работа сионизма против ислама. А эти ребята, думая, что они идут за Аллаха, за веру, за ислам, зря пропадают. Мне их жалко. Куда деться? Если так и дальше пойдет, не то что молодые, но и старые пойдут с автоматами в «лес», потому что нигде ничего нет, никакого просвета, все только нам, нам, нам. На девяносто процентов это борьба кланов. Создать хаос, недоверие к власти, этим самым грабить, грабить и еще раз грабить. Дагестанский чиновник сегодня выглядит как банкомат. Им движут чисто экономические подходы и воззрения.
То есть выгодно сохранять такое положение?
– Конечно, именно нынешнее положение – есть Духовное управление, есть оппозиция, друг с другом они не сходятся, потому что они никогда ничего не скажут, если даже скажут, оппозиция за ними не пойдет. Вот в прошлом году для народа был организован хадж, все остались довольны, дай Аллах, чтобы и дальше так было. Но цены! С нашего аэропорта паломнику хадж обходится в более 90 тысяч рублей, а с соседнего Азербайджана – меньше 60 тысяч. Получается опять-таки, что власть полностью отошла от дел мусульман. Там государство заинтересовано, чтобы мусульманам было легче, поэтому и порядок есть.
Как вы относитесь к проведению конгрессов, съездов, заседаний. Ведь проблемы те же остаются и даже ухудшаются?
– Я в этих конгрессах, съездах не участвовал, потому что не приглашают, мы персоны нон-грата. Я удивился, что меня позвали на встречу Хлопонина с богословами. И вот, все встают и начинают возносить хвалу президенту, Хлопонину и другим. На что Хлопонин сказал: я не для этого вас собрал, вы дайте предложения, что мы должны делать, чтобы выйти из этого тупикового положения. И никто ничего не сказал. Я два-три вопроса поднял, и ему это понравилось, но не понравилось другим. Больше меня не приглашают. Вот сейчас при Хлопонине создан совет, а кто там? Со стороны никого нет, все свои. А что, они там скажут что-то новое? Все будет по-прежнему.
А диалог с салафитами пользу принесет?
– Мы, богословы, в любом случае можем найти с ними общий язык. При коммунистах я молился, сейчас молюсь, будут они – тоже буду молиться. Никто меня не может заставить молиться по-другому. Вот скажи мне, Руслан, истинный мусульманин не хотел бы жить в исламском государстве? Все хотят.
Ни Аллах, ни Пророк никто не говорил, что надо вот так головой об стенку биться. Насколько это возможно, держи свою религию, развивай ее, а убивать кого-то, создавать конфронтацию нельзя. Сидя здесь, я не знаю, какие цели, какие планы, судить трудно, но ребят жалко. Это раз. И второе, сегодня многие бого-словы, если даже что-то думают, не скажут об этом.
Почему?
– Потому что, пока сидишь на каком-то заседании, пока оттуда выйдешь, протокол этого заседания «у них» уже на руках. И ходи, оглядываясь, когда тебе в затылок выстрелят. Кому хочется? Меня это не устраивает, да и тебя тоже. Вот так поставили богословов сегодня между двух огней, а что он может сделать. Вон в Чечне, например, зарплату нормальную дают, охрану, даже личное оружие. Если Аллахом суждено, его ничто не спасет, но когда обеспечена безопасность, есть какое-то успокоение души, и ты можешь работать на пользу дела. У нас хотят с тебя что-то выжать, а вот отдачи нет. Сейчас уже пошла мода строить ведомственные мечети.
Как это?
– Если ты построишь на свои деньги мечеть, значит, ты и назначаешь имамов, и определяешь дальнейшую жизнь мечети.
А разве это по исламу?
– А кого это волнует!
Вот вы коснулись интересной темы. Президент Дагестана говорит, что огромные блага со стороны государства соз-даны…
– Для кого?
Как вы относитесь к тому, что сегодня должности передаются по наследству? Допустим, в тех же вузах, да что в вузах, и во власти тоже.
– Конец близок. Потому что осенью, когда становится холоднее, мухи становятся злыми, так же и у них. А реформирование работы и богословов, и политиков обязательно нужно.